ТАЙНЫ АМЕРИКИ

факты о настоящей Империи Зла

ИСТОРИЯ США В ЧЕТЫРЕХ ТОМАХ. ТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ 1945-1980

Глава одиннадцатая. ОТХОД ОТ РАЗРЯДКИ


1. ЗИГЗАГИ ДИПЛОМАТИИ ВАШИНГТОНА

Новый президент Дж. Форд, придя к власти, заявил, что внешняя политика США в полной мере сохранит свою преемственность. Выступая в конгрессе 12 августа 1974 г., он оценил доставшееся его администрации наследие во внешнеполитической области как «выдающееся» 1 И все же с переменами в Белом доме произошла дальнейшая консолидация противников курса на продолжение разрядки. Все активнее стали выступать те, чье имя всегда ассоциировалось с «холодной войной», антисоветизмом, доктриной силового давления в целях обеспечения за США господствующих позиций на мировой арене.

Однако новая администрация не могла полностью игнорировать мнение американской общественности, настроенной в массе своей антимилитаристски. По данным опросов в 1975 г., абсолютное большинство американцев проявляли заинтересованность в сохранении всеобщего мира, развитии сотрудничества между СССР и США в деле предотвращения ядерной войны и разоружения, равноправной и взаимовыгодной торговли. Лишь 10—15% американцев поддерживали наращивание военных расходов2. Консервативно-милитаристские группировки, правые силы США не могли еще развернуться полностью.

В начале 1975 г. администрация Форда считала, что международное положение США в целом является удовлетворительным. Правительство продолжало придерживаться линии предшествующей республиканской администрации, стремившейся сохранить с минимальными потерями путем приспособления к мировым реальностям глобальные позиции США.

Отношения с СССР оставались в центре политики администрации Форда3. Между СССР и США продолжался насыщенный политический диалог. Состоялись встречи Л. И. Брежнева с президентом США в районе Владивостока 23—24 ноября 1974 г., в Хельсинки 30 июля и 2 августа 1975 г.; восемь встреч А. А. Громыко с Г. Киссинджером. На Владивостокской встрече стороны вплотную приблизились к заключению соглашения об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-2), согласовали его основу — принцип равенства и одинаковой безопасности, выразили намерение «продолжать, не теряя темпа, наращивать масштабы и интенсивность совместных усилий по всем направлениям, определенным в ранее подписанных документах, с тем, чтобы процесс улучшения отношений между СССР и США развивался и дальше и чтобы он стал необратимым» 4.

Продолжался поиск взаимоприемлемых решений по многим аспектам пpoблемы ослабления военной опасности и разоружения. В марте 1975 г. вcтупила в силу Конвенция о запрещении разработки, производства и нaкопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении. В мае того же года СССР и США согласованно выступили на Женевской конференции по рассмотрению действия Договора о нераспространении ядерного оружия, в августе обе стороны параллельно внесли в Комитет по разоружению в Женеве согласованные проекты Конвенции о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную средy. Осуществлялись контакты в целях содействия прогрессу общеевропейского Совещания по безопасности и сотрудничеству, его завершению на высшем уровне. Обсуждались вопросы, связанные с венскими переговорами о взаимном сокращении вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе, с урегулированием положения на Ближнем Востоке, проблемой нераспространения ядерного оружия, положением на Кипре.

Договорно-правовая база двустороннего сотрудничества в области науки, техники, культуры была расширена новыми соглашениями, в том числе по морскому судоходству. Летом 1975 г. СССР впервые посетили официальные делегации сената и палаты представителей США.

Яркой демонстрацией научно-технических возможностей СССР и США в подходе к задачам общечеловеческого значения явился совместный космический полет и стыковка кораблей «Союз» и «Аполлон» в июле 1975 г.

Накапливались, однако, и тревoжные симптомы. С весны 1975 г. в выступлениях американского руководства участились попытки нажима на СССР. 10 апреля президент Дж. Форд заявил о недопустимости «односторонней разрядки». В конгрессе раздавались призывы к «выравниванию» разрядки, выдвигались абсурдные требования об изменении советской эмиграционной практики в качестве «платы» за предоставление СССР режима наибольшего благоприятствования в торговле и кредитов по государственной линии. Советская сторона категорически отвергла эти требования. Тем не менее они были закреплены конгрессом в виде поправок Г. Джексона — Ч. Вэника, Э. Стивенсона-младшего к закону о торговле 1974 г. Это мешало нормализации двусторонних торгово-экономических отношений. Тем временем американский военно-промышленный комплекс, правые силы уже выходили на главные рубежи борьбы против разрядки, добиваясь новых усилий США в области гонки вооружений, срыва заключения соглашения ОСВ-2 на основе владивостокской Договоренности. Разногласия по этим проблемам внутри политического и военного руководства США обострялись.

В политике США большое место занимала проблема Ближнего Востока. Сказывались последствия нефтяного эмбарго стран ОПЕК. Стоимость американского импорта нефти увеличилась к 1975 г. в 8 с лишним раз по сравнению с 1970 г.5 Озабоченность Вашингтона вызывало и то, что примеру арабских государств могли последовать страны-поставщики и других видов сырья. «Эти и другие факторы... существенно усиливали глобальные притязания монополистического капитала СЩд придавали им особо агрессивный характер» 6.

Администрация Форда все активнее вела американскую стратегическую игру на Ближнем и Среднем Востоке, пытаясь укрепиться в арабском мире и Иране, используя Израиль как свой военно-политический форпост. Цель Вашингтона по-прежнему состояла в том, чтобы затягивать урегулирование ближневосточного конфликта и, осуществляя посредничество между Израилем и противостоящими ему арабскими государствами, приблизить последние (в первую очередь Египет) к США. При этом в Вашингтоне учитывали, что новый военный конфликт не только не укрепит, но может даже ослабить позиции США на Ближнем Востоке. Твердая позиция СССР, последовательно выступавшего в защиту интересов арабских народов, вынуждала администрацию Форда сохранять вопросы, связанные с достижением мирного урегулирования в регионе, в повестке дня советско-американского диалога.

Интенсивно продолжалась дипломатия «малых шагов» в целях достижения на двусторонней основе сепаратных сделок между Израилем и арабскими странами по отдельным вопросам. В ходе «челночных» визитов в страны Ближнего Востока весной—летом 1975 г. Киссинджер внушал политическим лидерам Израиля, что США фактически заботятся о том, чтобы за ним сохранились оккупированные арабские территории, и стремятся сделать все, чтобы сорвать разработку всеобъемлющего плана общего урегулирования '. В итоге десятого тура «челночной дипломатии» 4 сентября 1975 г. Египет и Израиль подписали «Синайское соглашение» с обязательством Египта не предпринимать военных действий против Израиля. Соглашение фактически выводило Египет из фронта борьбы с израильской агрессией.

10 ноября 1975 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, осуждавшую сионизм как форму расизма. За эту резолюцию голосовало более 70 членов ООН. Произраильская позиция Вашингтона вызывала растущее возмущение в арабском мире. На арабском совещании в верхах в Рабате единственным и законным представителем арабского народа Палестины была признана Организация освобождения Палестины. Это существенно осложнило маневрирование Вашингтона вокруг ближневосточной проблемы в последующие годы.

1975 год ознаменовался важными изменениями в военной п политической обстановке в Юго-Восточной Азии. С марта 1975 г. начался развал проамериканских режимов Южного Вьетнама и Камбоджи. 30 апреля 1975 г. пал Сайгон. Власть на всей территории Южного Вьетнама полностью перешла к Временному революционному правительству. Еще раньше. 17 апреля, капитулировали ставленники США в Пномпене. 2 декабре 1975 г. Лаос был провозглашен народно-демократической pec-публикой. В сентябре 1975 г. совет СЕАТО на сессии в Нью-Йорке принял решение о ликвидации в течение двух лет аппарата этого блока. Правительство Филиппин объявило, что пересматривает свой подход к военному присутствию США на территории страны. В июле 1976 г. американские ВВС эвакуировали последнюю базу на территории Таиланда. Военное присутствие США на континентальной части Юго-Восточной Азии — одном из важных плацдармов американской гегемонистской политики в послевоенный период — подходило к концу.

финал многолетнего конфликта в Индокитае со всей очевидностью показал, что любые попытки диктовать, а тем более силой оружия навязывать свою волю другим народам несостоятельны и в конечном счете обречены на провал. Сорвалась самая крупная за послевоенный пе-риод военная попытка США навязать свою волю социализму, силам национального освобождения. Администрация Форда оказалась перед лицом быстрого ослабления позиций США в Азии, развала их военно-блоковой системы в Юго-Восточной Азии, повсеместного роста в этом регионе антиамериканских настроений.

Тем временем на юге Европы также развивалась новая для США военно-политическая ситуация. Еще 14 августа 1975 г. Греция заявила о выходе из военной организации НАТО. Под вопросом оказалось американское военное присутствие в этой стране. Резко усугублялись трудности, которые Вашингтон уже испытывал на южном фланге НАТО после апрельской (1974 г.) революции в Португалии и вспышкой конфликта между Грецией и Турцией в связи с турецкой оккупацией части территории Кипра. В ответ на решение конгресса прекратить военную помощь Турции в связи с кипрскими событиями Анкара расторгла военное соглашение с США.

Большую тревогу в американских правящих кругах вызвали июньские муниципальные выбoры (1975) в Италии, когда коммунисты почти сравнялись по числу сторонников с ведущей буржуазной партией — демо-христианами 8. В сентябре того же года истек срок соглашения о военном сотрудничестве США с Испанией; судьба американских военных баз на ее территории также становилась неясной. Со смертью Франко в ноябре 1975 г. Вашингтон лишался определенности в отношении своих позиций в этой стране.

Со второй половины 1975 г. наглядно выявилось и то, что США не в силах помешать подъему национально-освободительной борьбы в Африке, прежде всего в Анголе. Прибегать здесь к открытому вмешательству администрация Форда опасалась и делала ставку на «скрытые методы» борьбы против революционно-патриотических сил во главе с А. Нето. В дополнение к десяткам миллионов долларов, которые были затрачены ЦРУ на подрывную деятельность в этой стране ранее, в январе и июле 1975 г. контрреволюционным группировкам в Анголе были предоставлены дополнительные средства. Предпринимались усилия к тому, чтобы подавить революционное движение в Анголе посредством контрреволюционной интервенции. 14 октября в Анголу с территории Намибии вторглись войска расистов ЮАР, продвинувшиеся к Луанде. B этой критической обстановке лидер ангольских патриотов А. Нето обратился к социалистической Кубе с просьбой о военной помощи. Сопротивление ангольцев, поддержанное дружественными интернациональными силами, позволило переломить обстановку и остановить войска ЮАР, создать условия для их изгнания из Анголы. 11 ноября 1975 г. была провозглашена независимость Анголы.

Ухудшение позиций американского империализма в Индокитае, на «южном фланге» НАТО, в Африке, резкое обострение внешнеэкономических проблем в связи с «нефтяным кризисом» существенно меняли картину международного положения США, казавшегося ранее достаточно благополучным для правящих кругов страны. Обозначилась, по существу новая полоса кризиса гегемонистской политики Вашингтона. Это имело принципиальное значение как для оценки в США итогов внешнеполитического курса республиканцев с конца 60-х годов, так и для дальнейшей эволюции американской политики, ее отхода от разрядки во второй половине 70-х годов.

Корни новой кризисной полосы для политики США уходили прежде всего в поражение в Индокитае. Ликвидация режимов американских марионеток сама по себе являлась весьма болезненным ударом для Вашингтона. Были окончательно перечеркнуты усилия пяти администраций, которые два десятилетия добивались закрепления военно-политического плацдарма США на Юго-Востоке Азии. В борьбе за этот плацдарм оказались исчерпанными все приемлемые для Вашингтона средства — п массированное военное вмешательство с привлечением свыше полумиллиона вооруженных сил США, и сочетание силового нажима и политического маневрирования, и опора на политические методы и военную помощь для обеспечения американских интересов после 1973 г. По объему затраченных усилий борьба за плацдарм в Юго-Восточной Азии занимает уникальное место в послевоенной политике Вашингтона. Теперь же эти усилия шли прахом.

Вместе с тем проблема борьбы за Юго-Восточную Азию никогда не была локальной для американского империализма. С самого начала в Вашингтоне убеждали себя в том, что эта борьба неотделима от общего контекста гегемонистской политики США и, более того, служит проверкой способности США обеспечивать всю глобальную систему их международных обязательств. Такие представления и определяли практический подход к этому региону основной части правящих кругов США в 60— 70-е годы, служили ориентиром для политики республиканцев. «Поражения нельзя допустить в принципе,— внушал Р. Никсон своему ближайшему окружению, например, в марте 1972 г.— Если это произойдет, будет уничтожена внешняя политика США» 9. Американская элита поддерживала политику Никсона—Форда—Киссинджера во многом в расчете на то, что они сумеют найти такое решение в Юго-Восточной Азии, которое исключало бы военное поражение США. Однако выявилось, что не сумели. «Внешнеполитическая иерархия США, руководившая политикой страны после второй мировой войны, испытывала нечто вроде потери самообладания после грандиозного поражения во Вьетнаме»,— признал впоследствии Г. Киссинджер 10.

Опасения того, что это поражение в Индокитае может повлечь за собой цепную реакцию подрыва позиций империализма США в глобальное масштабе, поставить под сомнение их роль в качестве лидера капиталистического мира, охватили правящие круги США с новой силой после весны 1975 г. Нарастало тревожное, напряженное ожидание — как бы не произошло худшего. В таких условиях все происходящее на «южном фланге» НАТО воспринималось в Вашингтоне именно как подтверждение xудшего. События между тем развивались быстро.

Администрация Форда, лично Г. Киссинджер всячески старались скрыть тревогу, приуменьшить значение происходящего. Они понимали — речь идет об эффективности их международного курса в целом, поэтому столь важно поддерживать оптимизм, сдерживать волну критики. «Возникли сомнения в отношении нашей мощи и стабильности во внешних делах,— признавал в мемуарах Дж. Форд, вспоминая лето 1975 г.—...Руководители стран НАТО упорно добивались от нас ответа — не возобладает ли у США новый изоляционистский настрой, будем ли мы соблюдать свои международные обязательства» 11.

Кризис гегемоиистской политики США означал ослабление империалистических позиций США сразу по нескольким направлениям, причем на коротком историческом отрезке. Его особенности заключались также в том, что для внешней политики США это был первый кризис, происшедший в условиях развития процесса разрядки. Вот почему в сознании правящих кругов страны политической жертвой кризисной полосы 1975 г. становилась именно разрядка. В США все больше укреплялись во мнении, что развитие событий требует активизации силовой политики в целях укрепления международных позиций американского империализма. Процесс переосмысливания подхода к мировым делам растянулся в Вашингтоне на вторую половину 70-х годов.

В 1975—1976 гг. в США развернулась острая внешнеполитическая дискуссия. Все больше активизировались сторонники жесткого курса в отношении СССР, наращивания вооружений. Значительно возросла активность военно-промышленного комплекса, его представителей в обеих главных политических партиях, сионистских кругов и других реакционных группировок — всех сторонников возврата к ставке на силу, слома в пользу США сложившегося военно-стратегического равновесия в мире. С особым ожесточением они сопротивлялись завершению Общеевропейского совещания в Хельсинки, где 35 государств Европы, а также США и Канада готовились подтвердить незыблемость принципа невмешательства во внутренние дела других государств и нерушимость их территориальной целостности. Милитаристские группировки США выступали и против соглашения об ОСВ-2 на основе владивостокской договоренности. Политическую инициативу в борьбе против политики разрядки все энергичнее брали в свои руки сторонники курса на достижение военного превосходства США: П. Нитце, Ю. Ростоу, Г. Фаулер, Т. Мурер, Л. Лемнитцер и др. В ноябре 1976 г. они образовали «Комитет по существующей опасности», создав широкую коалицию правых сил12.

Больше всего сторонников опоры на силу тревожила перспектива закрепления и дальнейшего развития политической разрядки, дополнения eе разрядкой военной, реализация обозначившихся возможностей закрепления стратегического паритета и снижения уровня военного противостояния СССР и США, Организации Варшавского Договора и НАТО на основе принципа равенства и одинаковой безопасности. Борьба за то, чтобы затормозить политическую разрядку, предотвратить развитие военной разрядки, облегчить США переход к новому этапу гонки вооружений, составила существо усилий консервативно-милитаристских сил на данном этапе. Ради обоснования необходимости перехода к новому этапу гонки вооружений и ужесточения внешнеполитического курса Вашингтона правые силы США все активнее раздували миф о «советской военной угрозе», выдвинув тезис о «кризисе американской безопасности» 13. Военная мощь США продолжала возрастать. В стратегической области завершался процесс модернизации ракетно-ядерного потенциала: количество ядерных боеголовок США в 1970—1975 гг. увеличилось в 4,3 раза 14. «Доктрина Шлесинджера», выдвинутая в начале 1974 г., ставила задачу создания потенциала для «избирательных» ядерных ударов по военным и экономическим объектам СССР. Это прокладывало путь к усилению агрессивности американской ядерной стратегии 15. Военная машина США никогда не прекращала попытки нарушить советско-американский стратегический паритет.

Находясь под сильным воздействием «вьетнамского синдрома» и учитывая острую антипатию большинства населения страны к военно-политическим авантюрам за рубежом, правительство Форда не отказывалось от использования невоенных методов борьбы за империалистические интересы США. Опросы населения в США выявляли активное сопротивление американцев самой идее военного вмешательства, использования американской вооруженной силы в тех районах мира, где Вашингтон имел те или иные военно-политические обязательства. Настрой в пользу разрядки, преобладавший в общественном мнении самих США и в странах Западной Европы, способствовал тому, что 1 августа 1975 г. в Хельсинки президент Форд подписал Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Содержание американской политики с весны 1975 г. определялось в основном попытками предотвратить дальнейшее ослабление империалистических позиций США в Европе, Азии и Африке, в отношениях с развивающимися странами. Реакция Белого дома на агонию проамериканских режимов в Юго-Восточной Азии нашла отражение в планах оказать срочную военную помощь Южному Вьетнаму в размере 1 млрд. долл. Но конгресс не торопился с утверждением ассигнований. Стремясь добиться выделения требуемых сумм, президент встретился с сенатской комиссией по иностранным делам. Сенаторы в один голос высказались: «Надо уходить — и как можно скорее»16. 28 апреля 1975 г. президент отдал приказ о полной эвакуации американского персонала из Южного Вьетнама. Однако последующие шаги стали подтверждением решимости США «остаться» в Азии, закрепить американское военно-политическое присутствие в Северо-Восточной Азии. Еще в феврале 1975 г. Пентагон публично объявил, что район вокруг Японии и Южной Кореи является для США зоной, равноценной зоне НАТО. В июле-августе была достигнута договоренность о создании американо-японского Комитета по сотрудничеству в области обороны. В августе США официально подтвердили свои ядерные гарантии Японии. И все же Вашингтону пришлось смириться с роспуском СЕАТО. США не смогли воспрепятствовать и требованиям Таиланда о ликвидации американских военных баз на его территории.

7 декабря 1975 г., выступая в Гонолулу, Форд систематизировал в так называемой «тихоокеанской доктрине» основные задачи политики США в данном регионе. Принципиально нового в доктрине ничего не было, но в этом и состояла ее суть. Администрация Форда подчеркивала, что она рассчитывает на закрепление сложившегося статус-кво. «Равновесие сил в Тихоокеанском бассейне,— отметил Форд,— является абсолютно необходимым для США и других стран этого региона»17. Шесть тезисов доктрины подтверждали намерение Вашингтона сохранять империалистическое присутствие США в Азии путем «сохранения мощи США», «стратегической опоры на Японию», «нормализации отношений с КНР», «заинтересованности в стабильности и безопасности Юго-Восточной Азии», «урегулирования крупных политических конфликтов» (имелся в виду прежде всего «корейский вопрос»), «развития структуры экономического сотрудничества в Азии» 18.

Пытаясь разрядить «аварийную» обстановку на «южном фланге» НАТО, Вашингтон привел в движение всю систему своих союзнических связей в Западной Европе. Американцы стремились добиться координации усилий для противодействия тенденциям, наметившимся в политике ряда стран на юге Европы. Осуществлялся массированный политический нажим на Португалию и Италию, раздувалась обстановка нетерпимости к левым силам в этих странах. Г. Киссинджер следующим образом ориентировал американских дипломатов в странах НАТО: «Укрепление коммунистических партий на Западе неприемлемо. Весомое участие коммунистов в правительствах Запада подорвет основы нашей атлантической безопасности... Если это произойдет, то станет поворотным пунктом во всех межатлантических отношениях» 19. Дипломатия США в «треугольнике» Анкара—Вашингтон—Афины в основном сводилась к поиску компромиссных условий сохранения военно-союзнических связей с Турцией и Грецией 20.

Модернизацию политики США в отношепии развивающихся стран администрация Форда повела в русле частичного учета их требований о демократизации международных экономических отношений. В сентябре 1975 г. на VII специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН Соединенные Штаты выступили с планом мероприятий в международной экономической области. «Модернизация», однако, оказалась поверхностной. Политической основой подхода США стала идея «взаимозависимости» интересов капиталистических и развивающихся государств. Фактически речь шла о том, чтобы подорвать консолидацию развивающихся стран на антиимпериалистической основе. США не давали удовлетворительного ответа на главные требования развивающихся стран, в частности отклоняли предложения установить взаимосвязь между динамикой цен нa сырье и ростом цен на товары капиталистических государств, уклона лись от комплексных решений проблемы сырьевой торговли.

В Африке США стремились укрепить свои позиции после событий в Анголе. Усиливалась борьба черного большинства населения Зимбабве (Родезии) за передачу ему всей полноты государственной власти, росло движение за национальное освобождение народа Намибии во главе со СВАПО, нарастало сопротивление режиму апартеида в ЮАР. Вместе с тем прямая конфронтация с национально-освободительным движением мешала попыткам Вашингтона наладить диалог с развивающимися странами. В речи государственного секретаря США 27 апреля 1976 г. в Лусаке провозглашалась «общность» экономических и политических интересов США и стран Африки. Выступая перед сенатской комиссией ло иностранным делам 13 мая 1976 г., Киссинджер призывал к «мирной политической эволюции» на континенте21. Африканским странам предлагалось экономическое сотрудничество, но при условии отказа от антиимпериалистических тенденций в их политике. Форд пытался привести африканскую политику США в соответствие с общими установками «доктрины Никсона»: администрация США стремилась развивать сотрудничество с партнерами по НАТО, координируя с ними свою политику в Африке 22.

В феврале и июне 1976 г. состоялись поездки государственного секретаря Г. Киссинджера по латиноамериканским странам, в ходе которых он рекламировал «готовность» США считаться с растущей ролью стран региона в международных делах 23. В реальности, однако, Вашингтон не намеревался отказаться от гегемонистских целей в странах Центральной и Южной Америки. Американо-панамские переговоры относительно статуса Панамского канала явно тормозились, а к концу 1976 г. и вовсе заглохли в силу нежелания администрации США вести дело к договоренности. Правое крыло республиканцев во главе с Р. Рейганом использовало данный вопрос в предвыборной борьбе для разжигания в стране шовинистических настроений. Заморожена была и нормализация отношений с Кубой, при этом администрация ссылалась на «недопустимость» ее помощи Анголе. В условиях роста массового протеста против засилья США, особенно усилившегося в связи с участием США в контрреволюционном перевороте в Чили, дипломатия Белого дома пыталась представить Вашингтон борцом за права человека в регионе и выдвигала на первый план не политические, а торгово-экономические проблемы в отношениях со странами Латинской Америки 24 С конца 1975 г. на внешнюю политику США начало влиять приближение предстоящих президентских выборов. Правые силы в обеих ведущих партиях сконцентрировали усилия на критике политики разрядки, тех внешнеполитических установок, которые так или иначе были связаны с приспособлением к мировым реальностям. Ярость правых вызывала сама идея поисков, компромиссов, достижения взаимовыгодных соглашений с СССР. Тем не менее, за исключением Рейгана, основные претенденты на президентское кресло не предлагали принципиально нового курса. На это еще летом 1975 г. обратил внимание Г. Киссинджер: «Пусть те, кто рекомендует нам жесткую риторику, прямо скажут, что именно они предлагают делать? В чем конкретно суть их альтернативы? На каком уровне они готовы поддерживать увеличение расходов на оборону, на протяжении какого периода времени и ради какой цели? Не призывают ли они к проведению политики сознательного противоборства? Сможем ли мы заручиться у любого из наших ведущих союзников поддержкой такой радикальной альтернативы? И прежде всего мы должны признать, что многие наши трудности за границей созданы нами самими» 25.

И все же под нажимом правых в предвыборную платформу республиканской партии были включены такие тезисы, как «военная сила есть путь к миру», «безопасность Америки, мир и свобода в мире должны опираться на нашу превосходящую силу» и т. д.26 Во внешней, и особенно военной, политике Вашингтона происходило смещение вправо. Политическое руководство США все активнее поддерживало милитаристскую шумиху о «кризисе американской безопасности». Несостоятельность этого тезиса была очевидной, поскольку сама администрация оценивала мировой военный баланс как «приемлемое равновесие сил», признавая, что «нынешний состав вооруженных сил США адекватно соответствует поставленным перед США задачам» 27. Искусственное раздувание «кризиса американской безопасности» использовалось для обоснования курса на наращивание военной мощи, слом военно-стратегического паритета, на использование военной силы в качестве средства глобального внешнеполитического шантажа.

В 1976—начале 1977 г. правительство США предложило программу форсированной гонки вооружений, разовое увеличение бюджетных ассигнований на военные нужды на 1977/78 финансовый год в размере 6% реального роста (в постоянных ценах), ежегодное увеличение на 3% (в постоянных ценах) на последующий период до 1982 финансового года 28. Впоследствии помощник президента Рейгана по национальной безопасности Р. Аллен подтвердил, что выполнение военной программы Дж. Форда обеспечивало бы США «систематическое и мощное усиление вооружений» 29, чего, собственно, и добивались американские правые.

Вместе с тем администрация Форда, учитывая реальные выгоды разрядки для США, не отказывалась полностью от этой политики. До конца была доведена выработка Договора между СССР и США о подземных ядерных взрывах в мирных целях, подписанного в мае 1976 г. в Вашингтоне и Москве. США не спешили с ратификацией Договора об ограничении подземных испытаний ядерного оружия 1974 г., однако весной 1976 г. стороны достигли согласия в том, что будут соблюдать порог в 150 килотонн 30. В мае 1976 г. после обмена ратификационными грамотами вступил в силу подписанный в 1974 г. Протокол к заключенному между СССР и США Договору об ограничении систем противоракетной обороны (1972), обязывающий каждую сторону ограничиться одним комплексом системы ПРО вместо двух, как это предусматривалось в основном тексте договора. Но на заключение договора ОСВ-2 Дж. Форд так и не решился пойти. После поражения на выборах он признавал что упустил «исторический шанс» 31.

Растущая податливость администрации Форда давлению со стороны консервативно-милитаристских сил мешала дальнейшему развитию отношений с СССР. Ниже стала их практическая отдача и в двустороннем плане, и с точки зрения конструктивного воздействия на развитие всей международной обстановки. Вашингтон пытался оказать нажим на СССР и заставить его отказаться от традиционной политики поддержки национально-освободительной борьбы народов. Развитие советско-американских отношений ставилось даже в прямую зависимость от прекращения помощи Советского Союза национально-патриотическим силам Анголы. Растущее раздражение правых сил вызывал провал надежд на использование разрядки для подрыва авторитета СССР среди развивающихся стран. По мере приближения выборов Дж. Форд и Г. Киссинджер все чаще подчеркивали намерение «жестко» вести дела с СССР, трактуя советско-американские отношения как «арену противоборства». В политическом мышлении американских верхов на передний план выдвигалась задача активизации борьбы за мировую гегемонию США 32.

2. КУРСОМ ВОЗВРАТА К ПОЛИТИКЕ КОНФРОНТАЦИИ Демократы вернулись к власти, когда международные отношения подходили к этапу глубокой конструктивной перестройки. В центр международной жизни выдвигалась необходимость военной разрядки, углубления политической разрядки, поворота к снижению уровня военного противостояния и практическим мерам по ограничению гонки вооружений и разоружению по ряду направлений, прежде всего в области стратегических вооружений СССР и США, осуществления принятой в Хельсинки программы сотрудничества и укрепления безопасности в Европе, перестройки международных экономических отношений на принципах равноправия и т. д. Имелись большие потенциальные возможности и для прогресса в советско-американских отношениях. Да и в самих США преобладало отрицательное отношение большинства населения к милитаризму и интервенционизму.

Общественное мнение было убеждено в преимуществах политики разрядки 33, за нее в 1976—1978 гг. выступало до 3/4 населения США.

Колее 70% американцев были за то, чтобы СССР и США вели совмест-ные поиски «сфер сотрудничества и согласия», в особенности по ОСВ-2. В умеренно-либеральных кругах достаточно четко проявлялось понимание опасности бесконтрольной гонки вооружений. К дальнейшему развитию отношений с СССР проявляли немалый интерес деловые круги страны 34. «Это новый мир,— говорил о международных отношениях президент Дж. Картер.— Весь мир переживает сейчас процесс глубочайшего, быстрого преобразования» 35. Налицо было определенное замешательство правящих кругов США перед глубокими переменами в международных отношениях и внутри страны. С реальностями приходилось считаться хотя бы на словах.

В широком плане к началу президентства Дж. Картера американские верхи стояли перед дилеммой. Решиться ли на углубление политической разрядки и ее дополнение разрядкой военной? Идти по этому пути настойчиво призывал СССР. Другой путь вел к отказу от возобладавших ранее трезвых представлений о расстановке сил в мире, к активизации открытой силовой борьбы за гегемонистские цели — к линии на срыв разрядки.

В правящих кругах США все больше отдавали предпочтение второму пути. Факты показывали, что в американской верхушке усиливалось стремление преодолеть ограничения на политику агрессии, диктата и военного шантажа, которые объективно устанавливал процесс разрядки с его принципами равенства, невмешательства во внутренние дела, сотрудничества на основе взаимной выгоды.

Была и другая важная тенденция. В США нарастали представления, что «худшие» для Америки времена остаются позади. Многим казалось, что подходит к концу затяжная полоса внутренних и внешних потрясений, уходят в прошлое война во Вьетнаме, массовое антивоенное движение, длительный кризис президентской власти — «уотергейт:), экономические трудности. Иными словами, настрой правящих кругов США определяло сочетание глубокого беспокойства в связи с перспективой дальнейшего ограничения гегемонистских притязаний США в условиях углубления разрядки и вместе с тем растущей самоуверенности, убежденности в том, что дела можно «поправить» на путях «решительного и твердого» укрепления мировых позиций США. Этот настрой начинали разделять и умеренно-либеральные круги. В американских верхах усиливалась тяга к политике, нацеленной на пересмотр мировых реальностей в пользу США и Запада в целом. Первая мощная волна таких настроений прошла через внешнюю и особенно военную политику Дж. Форда в конце его президентства. Тот же настрой определил и внутренние усло-вия международной деятельности новой администрации.

Прибегая к риторике в пользу разрядки, пришедшие к власти представители демократической партии не скрывали, что им не подходит политика, которая содействует стабилизации международных отношений и опирается на «равновесие сил», прежде всего между СССР и США36. Главным фактором, препятствовавшим борьбе США за гегемонию, многие видные деятели новой администрации открыто считали СССР и социалистическое содружество. Но на первых порах они не заняли жесткой линии, на чем настаивали правые силы. Администрация Картера формально признавала наличие советско-американского стратегического паритета. Особую озабоченность вызывало у нее ослабление мировой экономической роли США, усиление позиций их империалистических соперников 37. Вашингтон весьма тревожила перспектива укрепления независимости развивающихся стран, осложнявшая для Запада доступ к сырьевым ресурсам. Как неотъемлемый элемент «национальной безопасности» США рассматривалась проблема импорта энергоресурсов38. Отношение к разрядке у пришедших к власти кругов, особенно на первых порах, не было одинаковым. Сторонники умеренного направления (С. Вэнс, П. Уорнке, Э. Янг, М. Шульман) считались с выгодами, которые несла разрядка самим США, особенно в сфере безопасности. Под их влиянием президент заявлял об опасности и бесперспективности бесконтрольной гонки вооружений, подтверждал наличие «множества совпадающих интересов» у США и СССР 39. Умеренная группировка в администрации исходила из того, что США смогут изменить реальности, сложившиеся в мире, эволюционным путем и без резкого отхода от разрядки. Идея постепенного наращивания наступательных тенденций во внешней политике на тех или иных направлениях была смысловым ядром практических установок администрации Дж. Картера вплоть до ее поворота вправо в 1979—1980 гг., когда поддерживающее его крыло демократов окончательно перешло на платформу консервативно-милитаристских сил. Администрация выдвигала на первый план задачу налаживания под эгидой США межимпериалистического сотрудничества, особенно в области экономики, активизации военно-политических связей США с НАТО и Японией. Такой подход в значительной мере явился развитием, хотя и в более активном плане, установок «партнерства», выдвинутых предшественниками Дж. Картера. На второе место в приоритетах Вашингтона ставилось усиление империалистического влияния на развивающиеся государства (Египет, Саудовская Аравия, Нигерия, Бразилия, Иран) и укрепление американских позиций в стратегически и экономически важных регионах.

На основе широкой мобилизации ресурсов империалистической системы, объединяя «Запад» и «Юг» против СССР и социалистического содружества, имелось в виду усиливать давление по линии «Запад—Восток». В той мере, в которой этой стратегии мешала позитивная база отношений СССР и США с ее принципами равенства, невмешательства во внутренние дела и взаимной выгоды, администрация Дж. Картера собиралась «освобождаться» от нее. Наиболее активно этот подход продвигала в администрации группировка 3. Бжезинского в Совете национальной безопасности.

Основные решения и мероприятия демократов в начальный период пребывания у власти показывали, что новая администрация не только унаследовала многие негативные тенденции в политике предшественников, но и готова идти дальше. Свой международный курс Картер начал c попыток обновить политико-идеологический багаж внешней политики, развернуть борьбу за «моральное лидерство» США под флагом кампании в «защиту прав человека». Эти усилия, нацеленные прежде всего против СССР и социалистического содружества, приняли характер настоящей «психологической войны» против социализма. Демократы приняли программу форсированного наращивания вооружений, оставленную им республиканцами.

В отношениях с союзниками по НАТО правительство Картера продолжало усилия по активизации блока. В мае 1977 г. сессия Совета НАТО по инициативе США приняла решение о том, чтобы вклад каждого члена блока в натовские программы военного строительства ежегодно увеличивался на 3% (в постоянных цепах). Была принята так называемая «краткосрочная программа повышения боеготовности войск НАТО», ускорялась подготовка «долгосрочной программы». На сессии Дж. Картер впервые поставил вопрос о «модернизации» американских ядерных средств средней дальности в Западной Европе. Давался толчок событиям, которые завершились в конце 1979 г. принятием НАТО решения относительно размещения в Европе ракет «Пергаинг-2» и крылатых ракет.

На встрече руководителей ведущих капиталистических стран Запада в Лондоне (май 1977 г.) Соединенные Штаты выдвинули идею «трех локомотивов». «Сейчас особенно важно, чтобы США, ФРГ и Япония предприняли совместные меры к обеспечению быстрого экономического роста и контроля над инфляцией»,— пояснял ее министр финансов США М. Блюменталь40. От Токио и Бонна требовалось также «добровольно» сокращать актив торгового баланса к односторонней выгоде США. В области отношений с развивающимися странами на многосторонней основе в рамках диалога «Север—Юг» на Конференции по международному экономическому сотрудничеству в Париже (май-июнь 1977 г.) Вашингтон ясно продемонстрировал, что его реальная позиция далека от обещанного «конструктивного подхода». В политике США не было реалистических сдвигов ни по одному из основных элементов сырьевой проблемы, наиболее интересующей развивающиеся страпы. Как и предшественники, демократы видели в диалоге главным образом способ облегчить США Доступ к энергоресурсам этих стран 41.

Летом 1977 г. последовали крупные военные решения администрации. Санкционировалось оснащение основной ударной силы наземного стратегического потенциала США — ракет «Минитмен-3» разделяющимися головными частями индивидуального наведения типа «Марк-12 А» с боеголовками повышенной точности и мощности. Дж. Картер дал указание o производстве крылатых ракет большой дальности, оснащенных ядерными боеголовками. Модернизацию стратегической авиации президент счел нецелесообразной, отказавшись от серийного производства бомбардировщика Б-1: крылатые ракеты считались гораздо дешевле. Дж. Картер высказался за производство нейтронного оружия. В целом развитие структуры стратегических наступательных вооружений США продолжалось пo схеме, намеченной еще республиканцами. Кроме того, военное руководство США вновь стало говорить о возможности «ограниченного» ядерного конфликта 42.

В июле-августе 1977 г. руководство США конкретизировало свою политику в области отношений с СССР, разрядки и «национальной безопасности» в президентском меморандуме № 10. Долговременные установки и решения, вытекавшие из меморандума, излагались в президентской директиве № 18, в основу которой была положена весьма завышенная оценка возможностей США и Запада. Подчеркивались «огромные преимущества» США во всех областях (исключая военную, где констатировалось наличие примерного паритета). Ставилась задача всемерно использовать эти «преимущества» в советско-американских отношениях по формуле «соперничества и сотрудничества». Обе части этой формулы означали ужесточение политики США. «Соперничество» было направлено на то, чтобы ухудшить международное положение СССР и его союзников путем наращивания политического нажима, усиления военной мощи США, систематических политико-идеологических диверсий. «Сотрудничество» же мыслилось на условиях Вашингтона, хотя переговоры с СССР в области мер, относящихся к ослаблению военной опасности, не исключались.

В соответствии с директивой № 18 устанавливалось ежегодное 3%-ное увеличение военного бюджета 43. Гонку стратегических вооружений предполагалось вести преимущественно на качественной основе, обеспечивая военно-технический задел для потенциального резкого рывка. Принималась установка на активизацию усилий США и НАТО в Европе в области количественной и качественной гонки вооружений. На первом этапе имелось в виду наращивать обычные вооружения. Впервые со времен вьетнамской войны в США брались и за наращивание специального военного потенциала для интервенций в зоне развивающихся стран — предполагалось создать мобильные силы, способные к быстрому развертыванию, для операций на Ближнем Востоке, в районе Персидского залива, в Азии.

Таким образом, внешняя политика Дж. Картера уже в начальный период пребывания у власти во многом закладывала основу для резкого поворота вправо. Весной—летом 1978 г. шаги в этом направлении были продолжены. В июне 1978 г. в речи в Аннаполисе Дж. Картер открыто поставил вопрос о возможности перехода США к политике конфронтации44. Тогда же он объявил о создании «сил быстрого развертывания»-Выступления президента обретали все более агрессивный характер. Четко обозначилось и стремление Вашингтона объявлять различные pайоны мира, находившиеся в непосредственной близости от СССР, «сфе-ами жизненных интересов» США 45. В бюджете делался упор на усиление гонки вооружений через механизм НАТО. Ассигнования на эти цели увеличивались на 4>5% (в постоянных ценах) 4(i.

В мае 1978 г., когда в Нью-Йорке шла работа первой специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению, администрация Дзк. Картера на сессии Совета НАТО в Вашингтоне демонстративно навязывала союзникам обязательство наращивать военные расходы на 3% в год (в постоянных ценах) ". Была принята так называемая «долгосрочная оборонная программа НАТО» на 1979—1993 гг. В ближайшие годы предполагалось поставить в войска стран НАТО около 8 тыс. американских танков и бронемашин, более чем на 30% увеличить насыщенность артиллерией. Ускорялась подготовка военно-технической базы для переброски в случае «чрезвычайных обстоятельств» 150 тыс. войск США в Западную Европу, трехкратного увеличения числа американских военных самолетов и т. д. На сессии Совета НАТО в мае 1978 г. была также в принципе согласована задача развертывания в Западной Европе нового американского ракетно-ядерного оружия средней дальности 4S.

Нежелание содействовать усилиям по обеспечению военной разрядки администрация пыталась прикрыть показным «радикализмом», всячески подчеркивая «активность» США на переговорах, относящихся к разоружению 49. В Вашингтоне усиливалась борьба между сторонниками нажима на СССР (группа Бжезинского) и приверженцами более гибкого подхода. О своей же позиции Дж. Картер впоследствии писал так: «Сочетание усилий по решению региональных проблем путем переговоров и заявлений о безоговорочной приверженности контролю над ядерными вооружениями с неброским, последовательным и хорошо спланированным наращиванием нашего военного потенциала» 50.

Личные качества Дж. Картера сказывались на дипломатии Вашингтона. Из ряда его заявлений следовало, что президент США не чужд пониманию практических преимуществ укрепления американской национальной безопасности путем поисков договоренности с СССР. Но преодолеть дистанцию, отделявшую декларации от дела, Дж. Картер зачастую не хотел или не мог. В мемуарах бывший президент подтверждает, например, что завершение разработки договоренностей ОСВ-2 было связано с его «пониманием нежелания Объединенного комитета начальников штабов поддержать эти договоренности». Равным образом его сдерживала и решимость большинства республиканской оппозиции в сенате сорвать ратификацию ОСВ-2 51.

Зигзаги Белого дома приводили к тому, что советско-американские отношения принимали все более неровный характер. Настойчивые попытки США добиться от СССР односторонних уступок в различных областях встречали твердый отпор советской дипломатии. Благодаря последовательной линии СССР на конструктивные отношения с США удавалось достигать некоторых позитивных договоренностей по важным проблемам В сентябре 1977 г. было достигнуто определенное сближение позиций СССР и США по ОСВ-2. В связи с истечением срока действия Временного соглашения о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений (1972) стороны сделали идентичные отдельные заявления о намерении поддерживать статус-кво и не предпринимать каких-либо действий, несовместимых с положениями этого соглашения, при условии, что другая сторона будет проявлять аналогичную сдержанность. В совместном советско-американском заявлении по Ближнему Востоку от 1 октября 1977 г. указывалось на необходимость быстрейшего достижения урегулирования арабо-израильского конфликта в рамках всеобъемлющего урегулирования всех вопросов, включая обеспечение законных прав палестинского народа 52. Были возобновлены некоторые соглашения, срок действия которых истекал. В январе-феврале 1978 г. с официальным визитом в США находилась делегация Верховного Совета СССР.

Продолжались и переговоры по ОСВ. СССР, США и Великобритания вели переговоры в целях выработки договора о полном и всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия. На конференции ООН по разоружению в Женеве между делегациями СССР и США продолжался обмен мнениями относительно запрещения и уничтожения химического оружия. Состоялись советско-американские встречи для обсуждения вопросов, касающихся военной деятельности обеих стран в Индийском океане, консультации о запрещении новых видов и систем оружия массового уничтожения, по проблеме ограничения международной торговли обычными вооружениями. Продвижение вперед обеспечивалось главным образом конструктивными усилиями СССР. Реальным результатом в области разоружения явилось подписание 18 мая 1977 г. в Женеве международной Конвенции о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду. Между СССР и США продолжался диалог по проблеме нераспространения ядерного оружия.

Однако от серьезного рассмотрения предложений СССР и государств Варшавского Договора, составивших развернутую программу перехода к военной разрядке, США уклонялись. Выявилась, в частности, полная неготовность США договориться, как это было предложено СССР в ноябре 1977 г., об одновременном прекращении всеми государствами производства ядерного оружия, продвигаясь вперед вплоть до полной ликвидации уже накопленных его запасов. Вместо этого в октябре 1978 г. Дж. Картер санкционировал производство основных компонентов нейтронного оружия, пересмотрев принятое в апреле того же года решение отложить производство этого оружия.

Подход администрации к общеевропейскому процессу выявила Белградская встреча представителей государств — участников Хельсинкского совещания. По признанию заместителя главы американской делегации А. Шерера, США вели в Белграде «политику конфронтации», сводя своя усилия к раздуванию в антисоветском и антисоциалистическом плане «проблемы прав человека». На венских переговорах 19 государств по проблеме взаимного сокращения вооруженных сил и вооружений в Центpaльной Европе американская сторона продолжала добиваться крупных односторонних преимуществ для стран НАТО.

Даже в таких сложных условиях СССР настойчиво искал возможность обеспечить позитивное развитие отношений с США. В июне 1979 г. во время встречи на высшем уровне в Вене был подписан Договор между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-2) и другие относящиеся к нему документы. Договоренности ОСВ-2 целиком опирались на принцип равенства и одинаковой безопасности, воплощали тщательно взвешенный баланс интересов сторон. Каждая сторона обязывалась ограничить стратегические вооружения суммарным количеством, не превышающим сначала 2400 единиц, а с 1 января 1981 г.— 2250 единиц.

Положения договора шли гораздо дальше Временного соглашения о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений 1972 г. К объектам ограничения, помимо МБР наземного базирования и БРПЛ, добавлялись тяжелые бомбардировщики, крылатые ракеты большой дальности, баллистические ракеты воздушного запуска. Количественные ограничения дополнялись качественными: впервые вводились ограничения на ракеты, оснащенные разделяющимися головными частями индивидуального наведения, на модернизацию существующих и создание новых типов стратегических вооружений. Договор предусматривал определенное сокращение стратегических наступательных вооружений. Важное значение имело Совместное заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ограничении стратегических вооружений. Стороны соглашались вести дело к значимым и существенным сокращениям количеств и качественным ограничениям стратегических вооружений. Договоренности ОСВ-2 закрепляли сложившееся между СССР и США примерное равновесие в количестве и качестве стратегических ядерных вооружений 53.

Экспансионистские тенденции в политике США вели к осложнению международной обстановки в различных районах мира 54. В конце 1977 г. Вашингтон взял курс на то, чтобы провести под своей эгидой арабо-израильское урегулирование на сепаратной основе. Вместо всеобъемлющего и справедливого решения ближневосточной проблемы администрация занялась организацией сговора между Каиром и Тель-Авивом. Переговоры завершились встречей президента Дж. Картера, премьер-министра Израиля М. Бегина и президента Египта А. Садата 6—17 сентября в Кэмп-Дэвиде. Подписанные документы не только не содействовали справедливому ближневосточному урегулированию, но и фактически делали его невозможным. Попытки США расширить состав участников кэмп-Дэвидской сделки полностью провалились. Дж. Картер с большими усилиями довел дело до сепаратного египетско-израильского «мирного» договора, заключенного в марте 1979 г. По мере ухудшения отношений с большинством арабских государств США еще больше активизировали отношения с Израилем, стремясь одновременно активизировать связи с консервативными арабскими режимами.

Тем временем США терпели крупное поражение в Иране, который Дж. Картер еще в конце 1977 г. называл «островом стабильности» Монархический Иран выступал в роли проамериканского жандарма в районе Персидского залива, всячески содействовал интересам США в отношениях со странами ОПЕК. В иранской экономике обосновалось более 500 американских фирм; капиталовложения США составляли около 12 млрд. долл. В некоторые годы Иран поглощал до 40% всего американского экспорта вооружений. В Вашингтоне не допускали и мысли, что США могут утратить позиции в стране, на которую делали столь крупную ставку шесть американских администраций. Даже в конце сентября 1978 г., когда борьба против монархического режима в Иране достигла высокого накала, военная разведка США продолжала уверять, что «щах останется у власти по крайней мере в течение ближайших 10 лет». 55 С середины осени 1978 г. по март 1979 г. администрация Дж. Картера активно боролась за то, чтобы сохранить у власти в Иране проим-лериалистические группировки. Американское вмешательство приобретало всеобъемлющий, циничный характер. Как свидетельствовал тогдашний посол США в Тегеране У. Салливэн, через посла шаха в Вашингтоне 3. Бжезинский постоянно требовал от иранских властей подавить напор революционных масс при помощи армии56. В начале января 1979 г. в Тегеран прибыл американский генерал Р. Хайзер с инструкцией «способствовать поддержанию целостности вооруженных сил Ирана» 57. Однако политика Вашингтона потерпела крах58. Антимонархическая революция 1979 г. в Иране резко осложнила расчеты Вашингтона, стремящегося воздействовать на политику стран Ближнего и Среднего Востока, на деятельность стран ОПЕК в целом. Влияние революции, по словам Дж. Картера, «ощущалось во всем районе Персидского залива» 59. В марте 1979 г. распалось СЕНТО. В определенной мере обесценивалось целое направление американской внешней политики в 70-е годы — опора на региональные «центры силы».

В 1977—1979 гг. администрация США пыталась помешать развитию революции в Эфиопии, ослабить крепнущие связи этого государства с СССР. Задачу эту старались решить в основном при помощи Сомали. Однако развязанная Сомали война в Огадене закончилась победой вооруженных сил Эфиопии, одержанной при интернациональной поддержке СССР и Кубы.

Африканская политика Дж. Картера, многое унаследовавшая от политики его предшественников, отличалась, пожалуй, одним — попытками организовать более широкое использование в интересах США сил союзников по НАТО60. На юге Африки американская администрация прo-должала «миротворческие» усилия, имея в виду предотвратить переход власти в Зимбабве и Намибии к силам национального освобождения. Тем не менее вопреки усилиям Вашингтона в Зимбабве в апреле 1979 г. была провозглашена независимость. Западным державам явно не удавалось подорвать позиции единственного законного представителя народа Намибии — СВАПО. К последнему году президентства Дж. Картера все больше выявлялось, что Вашингтон не в силах нейтрализовать антиимпериалистические тенденции в политике многих государств Африки, ослабить их тягу к суверенной и независимой политике 61.

Свою латиноамериканскую политику демократы начали с того, что довели до конца тянувшиеся с 1964 г. переговоры о статусе Панамского канала. 7 сентября 1977 г. Дж. Картер и президент Панамы О. Торрихос в присутствии руководителей 26 стран Латинской Америки парафировали договор о нейтралитете канала. США сохраняли за собой еще на 22 года право управлять им; под полный суверенитет Панамы канал переходил бы лишь в 2000 г. В ходе ратификации договоров в конгрессе государственный секретарь С. Вэнс заявил, что они почти не связывают руки Вашингтону. «Наше право на вмешательство,— сказал он,— четкое и недвусмысленное» 62. В марте 1978 г. в конгрессе была принята поправка, предложенная сенатором Декончини, которая «позволяла» США «использовать военную силу в Панаме» и после 2000 г.63 США стремились изобразить свой подход к южным соседям, и вообще к развивающимся странам, как «конструктивный». Той же задаче служила и риторическая критика Вашингтоном нарушений прав человека авторитарными режимами в Латинской Америке, которая сопровождалась демонстративным прекращением некоторым из них американской военной помощи. Белый дом старался, как это в свое время делала администрация Дж. Кеннеди, подтолкнуть правые режимы на расширение своей внутренней социально-политической базы с тем, чтобы предотвратить усиление левых сил. Действительную меру искренности американской «защиты прав человека» выявляла поддержка, оказанная Вашингтоном диктатуре Сомосы в Никарагуа. Пока режим Сомосы вел истребительную войну против населения своей страны, в Белом доме занимали позицию «невмешательства». По мере ослабления диктатуры Сомосы США переходили к попыткам «посредничества» в гражданской войне, одновременно стремились организовать коллективную интервенцию в Никарагуа под флагом ОАГ. Белый дом не добился успеха на обоих направлениях.

Конференция неприсоединившихся стран в Гаване в 1979 г. подвела своеобразный итог усилиям администрации Дж. Картера по линии отношений «Север—Юг». Вашингтону не удалось расколоть движение неприсоединения и отвлечь развивающиеся страны от острых международных проблем. Заметно увеличивался политический вес стран, выступавших за прогрессивную ориентацию во внешних и внутренних делах. Существенно расширялось их сотрудничество с СССР, социалистическим содружеством. Объединение Вьетнама в 1976 г., укрепление народной власти в Лаосе, ликвидация режима полпотовских палачей в Кампучии в 1978 г., Успешная защита и укрепление народной власти в Эфиопии, Анголе, Мозамбике, победа патриотов Зимбабве, антифеодальная национальнодемократическая революция в Афганистане в апреле 1978 г., ликвидация шахской монархии в Иране в январе 1979 г., свержение антинародной диктатуры в Никарагуа в июле 1979 г.— все это срывало планы администрации США, рассчитанные на то, чтобы втянуть в орбиту США и Запада развивающиеся государства.

Картеру не удавалось добиться сдвигов в отношениях с развивающимися странами и по проблеме энергоресурсов. К лету 1979 г. импорт нефти достиг пика за 70-е годы, составив почти половину всего потребления нефти в США64. Стоимость ввозимой нефти после прихода демократов к власти возросла почти в 2 раза, а по сравнению с началом десятилетия — увеличилась в 17 раз. С лета 1979 г. в выступлениях Дж. Картера относительно энергетической проблемы звучали уже панические ноты. Американское военное руководство предупреждало о возрастании «угрозы» для «национальной безопасности» США 65.

Несмотря на принимаемые Вашингтоном меры, негативные для США тенденции в экономике мирового капитализма продолжали нарастать. Первой жертвой напора империалистических соперников стала «идея трех локомотивов», от которой пришлось отказаться еще в начале 1978 г. Не удавалось ликвидировать внешнеторговый дефицит США. К началу 1979 г. стоимость доллара относительно валют главных американских конкурентов упала на 20% по сравнению с началом президентства Дж. Картера 66.

Растущие противоречия между империалистическими «центрами силы» постепенно охватили все их основные экономические проблемы. Продолжала падать доля США в мировом капиталистическом экспорте промышленной продукции. США уступили здесь первое место ФРГ67. Доля США в совокупном экспорте высокоразвитых капиталистических стран в 1982 г. уменьшилась до 18% по сравнению с 19,3% в 1970 г. Американские валютные запасы сократились соответственно с 20,5 до 14% общих запасов капиталистического мира 68.

Таким образом, трудности США во второй половине 70-х годов еще более усиливались, охватив весь спектр международной деятельности США. И трудностей этих становилось тем больше, чем дальше руководство США отходило от политики разрядки, раскручивая новые спирали гонки вооружений. Администрация Дж. Картера пожинала теперь плоды фундаментальных просчетов, допущенных в связи с резким завышением возможностей США.

Между СССР и США, Организацией Варшавского Договора и НАТО сохранялось примерное военное равновесие, которое объективно служило интересам мира. Вашингтону не удавалось изменить это равновесие ни в глобальном, ни в европейском масштабе, ни в области стратегических ядерных вооружений, ни в области ядерного оружия средней дальности в Европе, ни в области обычных вооружений. Предупреждая о неизбежности контрмер, которые предпримет СССР в ответ на американcкие усилия сломать военно-стратегический паритет, председатель сенатской комиссии по иностранным делам Ф. Черч подчеркивал: «С самого начала (гонки) повторение наших достижений было для СССР только вопросом времени» 69. В июле 1979 г. уже Г. Браун, министр обороны в правительстве Дж. Картера, заявил о своих сомнениях в том, что действия США в области стратегических вооружений привели бы к появлению более благоприятного для них баланса, нежели действия, осуществляемые в рамках ОСВ-2 70.

В правящих кругах США все сильнее давал себя знать кризис оптимистического представления о перспективе укрепления американских позиций в мире. Усиливались сомнения в том, что США способны сместить в свою пользу соотношение сил в мире постепенно, эволюционным путем. Нарастало и недовольство носителем такого подхода — администрацией Дж. Картера. Критика Белого дома по отдельным внешнеполитическим проблемам, обвинения в непоследовательности — все это соединялось в хоре, звучавшем все сильнее и громче. Проблема ослабления международных позиций США вышла на передний план внутриполитической борьбы. «Разочарование в действиях Дж. Картера,— отмечал гарвардский профессор С. Хофман,— накапливается именно потому, что его внешняя политика все больше соотносится с тем периодом, когда США доминировали в мире» 71. В 1979—1980 гг. демократов критиковали не столько за отдельные неудачи, сколько по совокупности несостоявшихся надежд господствующего класса США на осуществление гегемонистских притязаний в 70-е годы в целом.

Один из идейных лидеров правых — Н. Подгоретц в книге «Существующая опасность» составил своего рода каталог того, что в наибольшей мере вызвало недовольство правящей верхушки. На первое место выдвигалась неспособность администрации Картера обеспечить военное превосходство США, затормозить рост авторитета СССР, предотвратить сокращение географической зоны влияния мирового капитализма и рост самостоятельности развивающихся стран. Внешняя политика США в 70-е годы объявлялась «капитулянтством» 72. Военно-промышленный комплекс усилил свои требования отказаться от политики постепенного наращивания наступательных тенденций в американской политике в пользу немедленной и безоговорочной ставки на силу.

В 1979 г. ключевой проблемой внутриполитической борьбы в США по вопросам внешней политики стала ратификация договора ОСВ-2. Речь шла о принципиальном подходе США к реальностям военного паритета: готово ли американское руководство укреплять безопасность США посредством договоренностей об ограничении гонки вооружений или же возьмет верх тяга к погоне за военным превосходством. «Дебаты по ОСВ оставляют впечатление,—обобщал английский международник X. Булл,— что главное здесь не те или иные детали готовящегося соглашения, а сама разрядка, вопрос о том, следует ли США по-прежнему стремиться к ослаблению напряженности и расширению масштабов сотрудничества со своим оппонентом или они вступят в новую фазу конфронтации»73 Именно так рассматривали проблему ОСВ-2 в милитаристских кругах США.

В представленном на слушаниях в сенате по ОСВ-2 обращении примерно 1700 военных деятелей США подчеркивалось, что «ратификация договора почти наверняка обречет США на проведение еще семи лет политики мира на основе доверия к русским...». Всевозможные оговорки критика тех или иных положений договоренностей ОСВ-2 вызывались стремлением правых сил не допустить какого-либо ограничения на ведение Соединенными Штатами гонки вооружений и уж в крайнем случае обеспечить США крупные стратегические преимущества. «Мир без ОСВ,— заявил П. Нище,— возможно, будет лучше, чем мир с ОСВ, так как это заставит Америку всерьез добиваться того, чтобы она всегда была впереди русских» 74.

Сторонникам срыва ОСВ-2 противостояли серьезные силы. До 75% опрошенных американцев выступали за ограничение стратегических вооружений совместными усилиями СССР и США. В поддержку ОСВ-2 высказались Национальный совет американо-советской дружбы, «Комитет по согласию Восток—Запад», «Американцы за ОСВ», «Американцы — сторонники демократических действий», «Женщины, боритесь за мир», Национальный центр за сокращение военных расходов, «Коалиция за новую внешнюю и военную политику», Вашингтонский центр мира, «Члены конгресса за мир через право», Национальный совет церквей, Союз обеспокоенных ученых, Федерация американских ученых и ряд других общественных организаций США. Таким образом, в США имелись немалые общественно-политические возможности для эффективного отпора, нажиму правых сил.

Администрация на словах признавала огромную значимость ОСВ-2 для интересов США. «Альтернативой договору,— отмечал госсекретарь С. Вэнс,— было бы возвращение к неограниченному соревнованию в военной области с вытекающими отсюда подозрениями и страхами прежних времен, но при наличии куда более разрушительного оружия» 75. Вместе с тем администрация защищала ОСВ-2 вяло, уступая натиску консервативно-милитаристских кругов. Это отражало общие тенденции в политике Вашингтона. Сталкиваясь с безуспешностью попыток укрепить за рубежом позиции США на путях постепенного наращивания наступательной линии, с растущим недоверием в среде самих правящих кругов к своей внешней политике, напором правых сил, наконец, с провалами во внутренней политике, правительство ускоряло движение по колее обострения международной напряженности.

В европейской политике США, используя механизм НАТО, вели энергичную разработку плана размещения в Западной Европе новых американских ракетно-ядерных средств средней дальности. Оказывая сильнейший нажим на страны Западной Европы, Вашингтон не останавливался п перед прямым обманом, заверяя в намерении добиваться ратификации сенатом договоренностей ОСВ-2. После свержения шахского режима в Иране лихорадочно велись поиски способов хоть отчасти компенсировать oслабление империалистических позиций на Среднем и Ближнем Востоке, в бассейне Индийского океана. В центр американских усилий выдвигaлась задача наращивания здесь военного присутствия США. Админиcтрация все активнее прибегала к демонстрации силовой политики в зоне Персидского залива, в бассейне Индийского океана. Формировались «силы быстрого развертывания», насчитывавшие около 100 тыс. человек.

4 ноября 1979 г. в американо-иранских отношениях начался острый кризис — сотрудники посольства США в Тегеране были взяты иранцами в качестве заложников. Народ Ирана требовал прекратить вмешательство США в дела своей страны, отказаться от поддержки ненавистного шахского режима. Проблема отношений с Ираном — наиболее напряженная для администрации Картера в последний год ее пребывания у власти — в той или иной степени затрагивала отношения США с рядом государств Ближнего Востока и Персидского залива, постоянно фигурировала в повестке дня диалога Вашингтона со своими основными союзниками. В Белом доме планировали военную операцию по возврату захваченных в посольстве американцев. Однако операция, проведенная 24 апреля 1980 г. группой спецвойск США «Делта», провалилась. Сотрудники американского посольства в Тегеране вернулись в США уже после ухода Картера из Белого дома.

Вашингтон использовал кризис в американо-иранских отношениях для наращивания политики силы и угроз в подходе к странам Ближнего Востока и Персидского залива. Особенно резко США усиливали свою подрывную деятельность против революционного Афганистана. Они добивались создания «правительства Афганистана в изгнании», готовили контрреволюционный переворот в этой стране. На афганскую территорию перебрасывались вооруженные формирования76.

В сентябре-октябре 1979 г. Вашингтон предпринял попытку спровоцировать международный кризис вокруг Кубы. Присутствие здесь советских военных специалистов, помогавших в укреплении безопасности страны с 1962 г., внезапно было представлено администрацией как «беспрецедентный факт появления в Западном полушарии боевых частей СССР». Миф состряпали второпях — он провалился быстро, но провокация вовсю была использована в целях подрыва доверия к СССР и ухудшения советско-американских отношений.

Все больше подыгрывая правым силам, Белый дом теперь вел с ними торг главным образом о том, насколько круто наращивать военные расходы. Еще 2 августа в письме Дж. Картеру Г. Джексон, Дж. Тауэр, С. Нанн заявили от имени консервативных сил, что ратификация ОСВ-2 будет блокирована, если администрация не пойдет на увеличение военного бюджета США на 4—5% в год (в постоянных ценах). 19 сентября сенат 55 голосами против 42 потребовал от администрации обеспечить Увеличение военного бюджета в 1981—1982 гг. на 5% ежегодно (в постоянных ценах).

В декабре 1979 г. администрация Дж. Картера круго повернула в сторону резкого обострения международной напряженности. Под нажимом Вашингтона сессия Совета НАТО в Брюсселе 12 декабря 1979 г. приняла решение о производстве и размещении в странах Западной Европы 572 новых американских ядерных ракет средней дальности. Решение нацеливало страны НАТО на приобретение перевеса в 1,5 раза по числу носите лей средней дальности, в 2 раза — по числу ядерных боезарядов. Военно-политическая линия США в НАТО как в области ядерных, так и в обычных вооружений теперь окончательно переводилась на рельсы открытой борьбы за обеспечение превосходства над СССР и его союзниками77 13 декабря Дж. Картер изложил основы американской пятилетней военной программы, запросив на 1981 финансовый год дополнительно почти 20 млрд. долл. В первой половине 80-х годов предусматривалось увеличение военных расходов более чем на 4,5% в год (в постоянных ценах). Речь шла об ускорении перевооружения всех компонентов стратегического наступательного оружия. «В этих предложениях,— констатировало бюджетное управление конгресса,— открыто не объявлено ни одной новой стратегической программы». Программа вооружений, осуществляемая администрацией, «уже включает в себя серию инициатив по модернизации стратегических сил, а также значительные средства на модернизацию военного снаряжения армии» 78.

Логика возвращения Вашингтона к политике открытого диктата подводила администрацию Картера к прямому отказу от принципов, которые были положены в основу договоренностей об отношениях между СССР и США, достигнутых в первой половине 70-х годов. В качестве предлога для развертывания антисоветской истерии был использован факт оказания Советским Союзом военной помощи Афганистану в соответствии с Договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве для противодействия необъявленной войне контрреволюционных и империалистических сил против народа этой страны. Замыслы этих сил были сорваны.

3 января 1980 г. Дж. Картер обратился к сенату с просьбой «заморозить» рассмотрение договора ОСВ-2. Под видом «санкций» предпринимались также многочисленные меры по дезорганизации механизма двусторонних отношений СССР и США: свертывание контактов по 11 межправительственным соглашениям, введение эмбарго на поставку в СССР значительной части сельскохозяйственной продукции, другие меры по подрыву торгово-экономических отношений и т. д. «Я хотел пойти как можно дальше»,— подчеркивал Дж. Картер в мемуарах 79. В ряд важнейших приоритетов Вашингтона была поставлена цель сорвать XXII Олимпийские игры в Москве. Антисоветская направленность отразилась на всей внешней политике США в последний год президентства Дж. Картера.

Политическое обоснование поворота вправо венчала так называемая «доктрина Картера», выдвинутая в послании президента о положении страны 23 января 1980 г. В доктрине переплетались гегемонистские идеи двух доктрин времен «холодной войны» — Г. Трумэна и Д. Эйзенхауэра80. Новая доктрина демонстрировала намерение Вашингтона осуществлять вмешательство и диктат в любом регионе и в отношении любого государства. Имелось в виду также «использовать все средства, включая военную силу, в случае попыток какой-либо силы извне обеспечить себe контроль над районом Персидского залива» 81. Доктрина отражала стремление США к экспансии в глобальном масштабе, особенно в зоне развивающихся стран, путем расширения военного присутствия и общей активизации силовой политики в районах, прилегающих к Индийскому океану, в странах Среднего и Ближнего Востока, Африки. Ставка делалась на подчинение этих стран диктату США с тем, чтобы обеспечить беспрепятственную эксплуатацию их природных ресурсов, использование их территорий в своих стратегических замыслах против мира, социализма, всех прогрессивных движений.

С 1 марта 1980 г. на базе ВВС в штате Флорида начал функционировать постоянный штаб «сил быстрого развертывания». Еще в феврале Пентагон представил развернутые планы расширения военно-технической базы американского интервенционизма: ставилась задача увеличить в 2 раза возможности стратегической военно-транспортной авиации, создать флотилии кораблей — арсеналов военной техники, которые дислоцировались бы в районах «потенциальных кризисов» 82. Политика США в отношении развивающихся стран в 1980 г. определялась резким усилением военно-политического нажима. В ночь на новый, 1980 год администрация США, которая ранее прекратила продажу оружия Пакистану (в связи с наращиванием им усилий по созданию собственного ядерного оружия), заявила о готовности возобновить оказание Исламабаду широкомасштабной военной и экономической «помощи». Это было сделано ради превращения Пакистана в плацдарм для агрессии против Афганистана.

Переговоры в Женеве делегаций СССР, США и Великобритании о полном и всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия были прерваны в конце 1980 г. западной стороной в одностороннем порядке. Сходное положение сложилось и на переговорах о запрещении и уничтожении химического оружия —с июля 1980 г. переговоры были прерваны, и американская сторона срывала их возобновление. В области борьбы за запрещение новых видов оружия массового уничтожения, где имелась возможность завершить разработку проекта договора о запрещении разработки, производства, накопления и применения радиологического оружия, сопротивление США так и не позволило заключить соответствующий договор.

Активизация гегемонистских тенденций в политике США распространялась и на их отношения с союзниками. Растущую политическую и экономическую самостоятельность последних Белый дом стремился подавить, используя в этих целях свое военное превосходство в НАТО. Трения в отношениях с союзниками усиливались. Руководители ряда западноевропейских государств отвергли требование США не предоставлять кредиты CCCP для финансирования его импорта в Западной Европе. Не получили развития и попытки администрации Дж. Картера созвать чрезвычайное совещание глав крупнейших капиталистических государств для обсужде-ния «положения в Афганистане». Большинство западноевропейских стран нe присоединилось к бойкоту Московской олимпиады. Ни один из союзников США не поддержал полностью политику эмбарго и «экономических санкций» против СССР.

В докладе исследовательской службы конгресса признавались «расхождения между США и другими западными союзниками, которые, поддержав в самых общих выражениях политические аспекты санкций, не выступили в поддержку принципа экономической дискриминации, взятого за основу администрацией Картера». Суть дела, подчеркивалось в докладе, заключалась «в нежелании многих европейских руководителей возвращаться к периоду „холодной войны"», в их опасениях, что присоединение к политике экономических санкций поставит под угрозу достижения конца 60—70-х годов — смягчение напряженности в Европе и рост торговли с социалистическими странами83.

Дипломатия США в 1976—1980 гг., выполняя «черновую работу» в интересах воинственного крыла империалистических кругов США, готовила демонтаж разрядки и осуществляла поворот США к политике неприкрытого гегемонизма и гонки вооружений. Тем самым она облегчала приход к власти правых сил, а это означало, что зловещий громадный каркас милитаристского курса страны в 80-х годах рос уже на сложившемся фундаменте84.

Не все среди демократов отдавали себе отчет, какие всходы даст подготовленная ими почва, к какой опаснейшей угрозе миру приведет начатый дрейф, но многие из них впоследствии самокритично оценили внешнеполитическую деятельность правительства, ставшего на путь возврата к политике конфронтации, хотя прозрение началось уже после поражения на выборах осенью 1980 г. К числу главных «неудач» администрации Картера бывший государственный секретарь Э. Маски отнес усиление напряженности в отношениях с СССР. «Самой большой неудачей» назвал провал ратификации ОСВ-2 Г. Браун. Он же говорил, что администрация «сама помогла пустить договор под откос» 85.

Внешняя политика США второй половины 70-х годов раскрывала всю меру трудностей, которые испытывали США, встав на путь отхода от разрядки. Уже то, что этот отход происходил не разом, а растянулся на ряд лет, выявило огромную мощь сил, противостоящих империализму на современном этапе, прежде всего политики СССР и социалистического содружества, миролюбивых сил во всем мире. Ни до, ни после поворота вправо Белый дом на путях си добился решения ни одной из главных проблем, с которыми столкнулись Соединенные Штаты.


Оглавление: ИСТОРИЯ США В ЧЕТЫРЕХ ТОМАХ. ТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ 1945-1980