ТАЙНЫ АМЕРИКИ

факты о настоящей Империи Зла

1954. Гватемала


Содержание страницы:

  • "ПЕРЕВОРОТ В ГВАТЕМАЛЕ"

  • "«БАНАНОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ» В ГВАТЕМАЛЕ"

  • "ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ ТЕЛЕСЕРИАЛ «ШПИОНЫ». «ДИПЛОМАТИЯ В СТИЛЕ ЦРУ». ГВАТЕМАЛА"

  • "ГВАТЕМАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1944-1954 Г."

  • ВЛАДИМИР НОСОВ "ГВАТЕМАЛЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ 1954 ГОДА"



Переворот в Гватемале


В последние годы злые языки, характеризуя состояние, в котором оказалась Россия, часто называют ее "банановой республикой". Разумеется, при этом вовсе не имеется в виду, что в результате "рыночных реформ" в нашей стране вдруг начали произрастать бананы. Термин "банановые республики" в свое время прочно закрепился за государствами Центральной Америки и символизирует проамериканские режимы с олигархической экономикой. А возникло это название потому, что в указанных странах безраздельно господствовала американская банановая монополия "Юнайтед фрут компани".

В октябре 1944 года в одной из таких "банановых республик" — Гватемале — победила революция, свергнувшая диктаторский режим генерала Хорхе Убико. В декабре того же года в результате выборов президентом страны стал Хуан Хосе Аревало.

В 1951 году на президентских выборах победил Хакобо Арбенс, который, будучи капитаном гватемальской армии, являлся одним из руководителей восстания 1944 года,. Настроенный более радикально, чем его предшественник, он стремился вывести Гватемалу из состояния полуфеодальной отсталости, укрепить национальную экономику, обеспечить элементарные права трудящихся, проводить независимую внешнюю политику. В 1952 году в стране была начата аграрная реформа, в результате которой были национализированы латифундии местных олигархов. Кроме того, были изъяты 80 тысяч гектар земли, принадлежащих американской "Юнайтед фрут компани".

Надо сказать, что, хотя эти земли были переданы в 30-е годы "Юнайтед фрут" тогдашним гватемальским диктатором генералом Убико совершенно бесплатно, при их национализации американская компания получила компенсацию в размере свыше 600 тысяч долларов. Тем не менее, подобное покушение на "священную частную собственность" не могло остаться безнаказанным. Пресса США развернула шумную кампанию, внушая общественности, будто в Гватемале "установлена диктатура красных", создается "коммунистическая республика", а президент Арбенс — "марионетка, управляемая из Москвы". Все это не соответствовало действительности. Гватемальский лидер никогда не был коммунистом. Он всего лишь хотел действовать на благо своей страны, но это и не могли ему простить в Вашингтоне. В конце 1953 года президент США Эйзенхауэр отдал приказ ЦРУ о подготовке спецоперации, наподобие только что осуществленного переворота в Иране.

В январе 1954 года на заседании СНБ был обсужден план свержения правительства Арбенса, получивший кодовое название "Эль диабло" ("Дьявол"). Он был разработан заместителем директора ЦРУ по планированию Фрэнком Уиснером и заместителем госсекретаря США, бывшим директором ЦРУ генералом Уолтером Беделлом Смитом при участии посла США в Гватемале Джона Перифуа, резидента ЦРУ в этой стране Джозефа Рэндона и военно-воздушного атташе полковника Генри Шаака. Согласно ему предполагалось организовать вторжение в страну "армии освобождения" под прикрытием ВВС США и одновременный мятеж в гватемальской армии.

Для осуществления своего дьявольского плана ЦРУ создало в Гондурасе и Никарагуа семь баз для подготовки наемников. Там же размещалась и вещавшая на Гватемалу тайная радиостанция. Во главе "армии освобождения" был поставлен бывший подполковник гватемальской армии Кастильо Армас, служивший еще при диктаторе Убико. В свое время Армас окончил школу Генштаба США в Форт-Левенуарте, был военным атташе в Вашингтоне, возглавлял три мятежа против правительств Аревало и Арбенса. В августе 1953 года, находясь в эмиграции в США, он был завербован ЦРУ.

Утром 16 июня 1954 года на заседании СНБ директор ЦРУ Аллен Даллес объявил о завершении подготовки операции "Эль диабло". По окончании совещания его брат, государственный секретарь США Джон Даллес собрал пресс-конференцию, на которой объявил, что, по имеющимся у него данным, народ Гватемалы готов восстать против ненавистного "коммунистического режима".

На следующий день вооруженные отряды во главе с Армасом перешли границу Гватемалы, а "неизвестные" самолеты высадили десанты и бомбили гватемальские города. Тем не менее, легкой победы не получилось. Спустя четыре дня после начала интервенции президенту Эйзенхауэру доложили о разгроме наемников ЦРУ. К 26 июня отряды "армии освобождения" частично бежали обратно в Гондурас, а оставшиеся оказывали вялое сопротивление на границе.

27 июня президент Арбенс заявил на пресс-конференции, что "остатки мятежников окружены в лесах на границе с Гондурасом и их уничтожение — вопрос времени". Однако к этому времени посол США в стране Джон Перифуа уже договорился с верхушкой гватемальских военных. 28 июня командующий гватемальской армией полковник Диас явился к президенту во главе делегации высших военных чинов и потребовал его немедленной отставки. Стремясь избежать кровопролития, Арбенс подчинился ультиматуму.

Став диктатором Гватемалы, Кастильо Армас начал расправу над инакомыслящими. 10 тысяч человек было уничтожено, 8 тысяч были заключены в тюрьмы и концлагеря. 25 августа 1954 года новый правитель страны издал закон "о защите демократии", запрещающий "любую оппозиционную деятельность, хотя бы косвенно направленную против правительства". Одновременно был отменен запрет на деятельность в Гватемале американских нефтяных компаний, а в январе 1955 года Армас подписал соглашение с "Юнайтед фрут", по которому не только вернул ей национализированные земли, но и предоставил новые привилегии.

В результате Гватемала вернулась в лоно "Свободного мира", сотрудники ЦРУ, участвовавшие в операции, получили повышения и награды, а Уолтер Беделл Смит, который вскоре уволился с государственной службы, занял пост члена совета директоров "Юнайтед фрут компани".

Спецслужбы США (И. Пыхалов)
http://www.patriotica.ru/enemy/pyh_usa.html



«Банановый переворот» в Гватемале


Глава десятая из книги Д.Уайза, Т. Росса «Невидимое правительство» (1964 г.)

«Ну, ребята, - сказал посол Джон Перифуа собравшимся сотрудникам, - завтра в это время мы будем веселиться от души!»

Дело происходило 18 июня 1954 года в американском посольстве на улице Октава в городе Гватемала, а неподобающее послу заявление отчетливо вспомнил впоследствии один из очевидцев событий. Против правительства президента Хакобо Арбенса Гусмана, в котором главенствовали коммунисты, начался организованный центральным разведывательным управлением мятеж. В тот день полковник Карлос Кастильо-Армас, эмигрант из Гватемалы, прошедший соответствующую подготовку в США, с отрядом в сто пятьдесят человек пересек границу между Гватемалой и Гондурасом. Началось вторжение. Оно было заблаговременно одобрено президентом Эйзенхауэром.

Перифуа, упрямый человек с тихим голосом, уроженец Южной Каролины, оказался слишком большим оптимистом. Обещанное им веселье по случаю свержения Арбенса пришлось отсрочить на две недели. Путч, который по плану ЦРУ должен был завершиться в течение одной ночи, длился двенадцать трудных дней. За это время Перифуа успел с головой погрузиться в закулисные интриги центрального разведывательного управления, а президент Соединенных Штатов, вопреки возражениям государственного департамента, нашел нужным секретно послать в Гватемалу еще три самолета-истребителя, чтобы предотвратить провал организованного ЦРУ «бананового переворота».

В отличие от попытки вторжения на Кубу Гватемальская операция 1954 года закончилась успешно. Наряду с тем, что произошло годом раньше в Иране, операция в Гватемале пополнила собой список первых успехов ЦРУ в деле свержения неугодных правительств. Кое-кто из причастных к ней лиц начал со временем открыто говорить об этом.

10 июня 1963 года в Вашингтоне Дуайт Эйзенхауэр выступил с весьма знаменательной речью, которая осталась почти не замеченной. Бывший президент, по существу, впервые подтвердил, что в 1954 году Соединенные Штаты свергли правительство Гватемалы. «Было время, - сказал он, - когда в Центральной Америке мы оказались прямо-таки в отчаянном положении – по крайней мере, так нам казалось. Нам нужно было разделаться с пришедшим к власти коммунистическим правительством. Наши первые попытки в результате простой случайности оказались неудачными, а обстоятельства требовали нашей немедленной помощи антикоммунистическим силам».

Эйзенхауэр не упомянул, что речь шла именно о Гватемале, однако это было и без того ясно, особенно потому, что рядом с ним в этот момент находился Аллен Даллес – бывший начальник ЦРУ.

Эйзенхауэр имел в виду следующее.

Спустя четыре дня после хвастливого заявления Перифуа перед сотрудниками посольства в Гватемале Эйзенхауэру доложили, что и без того немногочисленную авиацию ЦРУ постигло несчастье. Она насчитывала всего несколько самолетов Р-47 «Тандерболт», и один из них был сбит во время налета, а другой потерпел аварию. Занималась же она тем, что бомбила город Гватемала, поторапливая Арбенса освободить президентский дворец.

Аллен Даллес (директор ЦРУ) немедленно потребовал новых самолетов, чем поверг в ужас помощника государственного секретаря по делам Латинской Америки Генри Голланда. Одно дело – давать ЦРУ самолеты для Кастильо-Армаса до фактического начала вторжения; другое, как считал Голланд, - поставлять их сейчас, что подтверждало бы крайне нежелательное для Соединенных Штатов обвинение во вмешательстве в дела латиноамериканских стран. Голланд доказывал, что действия президента неминуемо получат огласку.

По мнению Аллена Даллеса, было уже поздно останавливаться на полпути. Тщательная подготовка возглавляемого Кастиль-Армасом вторжения велась в течение многих месяцев. Американский летчик-истребитель, участвовавший во второй мировой войне, Джерри Фред Делерм, пилотировавший теперь один из самолетов ЦРУ, совершал успешные налеты на Гватемалу.

В полдень в Белом доме состоялось специальное совещание для обсуждения вопроса о самолетах.

«И вот различные люди, - продолжал Эйзенхауэр в своей речи в в 1963 году, - включая мистера Даллеса, чиновника государственного департамента и других, собрались у меня в кабинете, чтобы изложить свою точку зрения.

Человек, возражавший против дальнейшего предоставления помощи (то есть Генри Голланд, прим. авторов), очень настойчиво и горячо защищал свою точку зрения, доказывая, что мы не должны принимать в этом участия. Ну, а мистер Даллес придерживался противоположного мнения. После того как все высказались, я решил, что мы будем оказывать помощь и дальше, и отдал соответствующие распоряжения (послать дополнительные самолеты).

Перед тем как принять решение, я спросил у мистера Даллеса, есть ли шансы на успех. Он ответил, что процентов двадцать. Позже я признался ему, что, если бы он сказал, что шансы на успех составляют процентов девяносто, я принял бы отрицательное решение, но меня подкупила его откровенность».

В предвыборных кампаниях 1960 и 1962 годов с неменьшей откровенностью высказывался о роли Эйзенхауэра в гватемальском путче сенатор Трастон Мортон, республиканец от штата Кентукки. Но его высказывания в этом штате не получили широкой известности, пока он не повторил их в Балтиморе, в феврале 1963 года, на обеде и во время выступления по телевидению.

Уайтинг Уиллауэр, посол США в Гондурасе во время путча в Гватемале, еще в 1961 году открыто говорил о роли ЦРУ в этом мятеже. В показаниях сенатской комиссии, не получивших широкой огласки, Уиллауэр сообщил, что после переворота в Гватемале он получил от Аллена Даллеса телеграмму, в которой тот прямо написал, что «если бы не я, то революция не имела бы успеха. Я очень горжусь этой похвалой».

Дальнейший опрос Уиллауэра проходил следующим образом.

  • Вопрос. Господин посол, свержение правительства Арбенса в Гватемале подготавливала какая-нибудь группа или вы занимались этим один?

  • Ответ. Этим занималась группа.

  • Вопрос. Джон Перифуа входил в нее?

  • Ответ. Да, Джон входил в группу, находясь в Гватемале; он играл главную роль. Кроме него в группу входили Роберт Хилл – посол в Коста-Рике и Том Уэлен – посол в Никарагуа, где проводилась большая работа. Ну и, конечно, было много оперативных сотрудников ЦРУ.

  • Вопрос. В чем выразилась причастность мистера Даллеса к событиям в этом районе?

  • Ответ. Мистера Аллена Даллеса? Видите ли, ЦРУ помогало в оснащении и обучении антикоммунистических революционных войск.

  • Вопрос. Можно ли сделать вывод, что именно вы являлись тем человеком, который руководил операциями во всем этом районе?

  • Ответ. На меня, безусловно, были возложены очень важные обязанности, особенно по связи с гондурасским правительством; оно само смертельно боялось, чтобы его не свергли. Я должен был предотвратить любую попытку гондурасского правительства помешать действиям революционных сил, базирующихся на Гондурас.

Бывший посол был удивительно точен в своих показаниях о перевороте в Гватемале – в стране, известной всеми миру своим кофе, бананами и кветцалом (так называется птица, являющаяся символом страны, а также местная денежная единица).

Население Гватемалы, насчитывающее 3 миллиона 800 тысяч человек, на 60 процентов состоит из индейцев. Остальная часть населения – смешанного испано-индейского происхождения; их называют здесь метисами. Индейцы, как правило, неграмотны; они играют роль резерва дешевой рабочей силы.

Гватемала – типичное феодальное государство. Примерно 2 процента населения владеет более чем 70 процентами земли. В течение десятилетий всю жизнь Гватемалы определяют два слова: «Ла Фрутера», или Юнайтет фрут компани. Эта банановая фирма владеет сотнями квадратных километров земли в Баненере и Тиквисате и хозяйничает здесь, как в феодальном кяжестве. Вместе с тем фирма является крупнейшим акционеромместных железных дорог и представляет собой чрезвычайно выгодный объект для политических нападок на янки.

Когда в марте 1951 года Арбенс пришел к власти, ему в первую очередь пришлось заняться требованиями рабочих кофейных плантаций, настаивавших на повышении вдвое своей мизерной зарплаты.Это требование может показаться чрезмерным, но только на первый взгляд: дневной заработок рабочего составлял всего лишь сорок центов. Профсоюзы потребовали также повышения заработной платы рабочим банановых плантаций Юнайтед фрут компани, получавшим один доллар тридцать шесть центов в день.

В 1944 году в результате студенческого восстания был свергнут диктатор Убико. Сменивший его на посту президента социалист Хуан Хосе Аревало казался нестроенным весьма антиамерикански – они и подготовил почву для Арбенса и коммунистов.

Профессиональный военный, Хакабо Арбенс Гусман вышел из семьи швейцарского эмигранта, открывшего в Гватемале аптекарское дело. В 1952 году президент Арбенс, пытаясь осуществить справедливое распределение земель, провел закон об аграрной реформе. Но, как и следовало ожидать, дело кончилось восстанием фермеров, владельцев больших плантаций.

Одна из роковых ошибок Арбенса заключалась в том, что он слишком доверял гватемальской армии. Арбенс выпустил военных из-под своего влияния, и в конце концов они выступили против него. Позднее Арбенс пытался исправить свою ошибку, но было уже поздно.

Другой крупный просчет Арбенса – конфискация 90 тысяч гектаров лучших земель, принадлежавших Юнайтед фрут компани на Тихоокеанском побережье.

Впоследствии правительство Арбенса обвиняло Соединенные Штаты в том, что они поддерживают вторжение Кастильо-Армаса во имя защиты вложений Юнайтед фрут компани в Гватемале, составлявших 40 миллионов долларов.

В эпоху «холодной войны» для Вашингтона было бы, несомненно, значительно важнее сдерживать проникновение Советского Союза в Западное полушарие, особенно в зону Панамского канала, чем заниматься старомодной банановой дипломатией. Но захват владений Юнайтед фрут компани без удовлетворительной компенсации заставил Эйзенхауэра действовать, тем более что мероприятия Арбенса лишний раз показывали, как далеко он может зайти.

Позднее широко распространилась версия, будто причиной, побудившей центральное разведывательное управление организовать путч, послужило чешское оружие, якобы поступившее в Гватемалу в мае 1954 года; но совершенно бесспорно, что подготовка свержения Арбенса началась значительно раньше.

Джон Эмиль Перифуа приехал в Гватемалу в конце 1953 года. Он сделал поистине феноменальную карьеру в государственном департаменте. Возможно, это объясняется тем, что в свое время его отце служил вместе с Джеймсом Бирнсом, который в 1938 году, когда Перифуа впервые переступил порог госдепартамента, уже был очень влиятельным сенатором.

Перифуа не знал ни одного иностранного языка, хотя в Гватемале иногда приветствовал толпу единственным известным ему испанским словом «амигас» (друзья). Он прибыл сюда из Греции, где помогал организовывать борьбу с коммунистами, и был именно тем человеком, которому и надлежало оказаться в стране, где назревали неприятности.

В конце 1953 года Эйзенхауэр принял решение устранить Арбенса. С этим предложением он обратился к ЦРУ и Аллену Даллесу, которые и выработали соответствующий план.

Одним из пунктов этого плана было назначение Перифуа в Гватемалу. В свое время, после избрания Эйзенхауэра, Перифуа остался не у дел, и казалось, его уход с политической арены неизбежен. Но однажды к нему наведался представитель центрального разведывательного управления и стал склонять его к участию в намечаемой операции в качестве посла США в Гватемале. Перифуа вначале ответил отказом, однако красноречивый чиновник ЦРУ сумел доказать будущему послу, какое благотворное влияние может оказать эта операция на его дальнейшую карьеру. В конце концов Перифуа согласился. ЦРУ подготовило его назначение, и в феврале 1954 года Эйзенхауэр привлек бывшего высокопоставленного американского дипломата к участию в гватемальской акции в роли секретного гражданского советника. Президент пытался привлечь и своего брата доктора Милтона Эйзенхауэра, но последний отклонил предложение, сославшись на серьезную болезнь жены.

В подготовке операции в силу своего служебного положения принимал участие заведующий латиноамериканским отделом государственного департамента Генри Голланд. К той же категории лиц принадлежали члены комитета начальников штабов и тогдашний помощник государственного секретаря по связи с конгрессом Трастон Мортон.

Разумеется, всей деятельностью ЦРУ в этом направлении руководили Даллес и его заместитель генерал Кейбелл, однако непосредственное руководство переворотом в Гвателмале осуществлял заместитель Аллена Даллеса по планированию Фрэнк Уиснер (предшественник Биссела).

Энергичный и преданный своему делу, специалисты по всякого рода интригам, Уиснер слыл опытным разведчиком. Во время второй мировой войны он был резидентом УСС в Стамбуле и в Бухаресте и выполнял задания УСС в Германии. 12 ноября 1947 года было объявлено о назначении Уиснера заместителем помощника государственного секретаря.

Теперь Уиснеру и ЦРУ предстояло найти кого-то, кто мог бы выступить в качестве руководителя путча и вокруг кого могли бы сплотиться недовольные Арбенсом гватемальцы. Выбор пал на полковника Кастильо-Армаса. Профессиональный военный, убежденный противник существовавшего в Гватемале режима, он после неудачного мятежа против Арбенса был заключен в тюрьму, но сделал подкоп и бежал.

В столице Гондураса Тегусигальпе Кастильо-Армас создал штаб и при помощи ЦРУ приступил к секретной подготовке своего возвращения на родину. В свое время он учился вместе с Арбенсом в гватемальской военной школе «Эскуэла политекника», а сразу же после второй мировой войны провел два года в командно-штабном колледже армии США в Форт-Ливенуорте, штат Канзас.

Первые сведения о существовании заговора стали известны 29 января 1954 года, когда гватемальцы перехватили и опубликовали переписку между двумя эмигрантскими лидерами Кастиль-Армасом и Идигорасом.

Заявление гватемальцев о наличии заговора основывалось на бесспорных фактах: оба эмигрантских лидера поддерживали между собой постоянную связь, а во время встречи на границе Сальвадора с Гондурасом заключили соглашение об организации путча и последующем проведении свободных выборов.

Гватемальцы утверждали, что центр заговора находится в Манагуа, столице Никорагуа, и что заговорщиков поддерживают президент Анастасио Сомоса и доминиканский диктатор генерал Рафаэль Трухильо. Правительство Арбенса высказывало предположение, что план заговора одобрен «правительством Севера» (то есть США).

Гватемальцы утверждали далее, что операция носит кодовое обозначение «Эль диабло» и что подготовка мятежников ведется на плантации президента Самосы в Эль-Тамариндо, в Пуэрто-Кабесас (спустя семь лет здесь находилась авиационная база для вторжения на Кубу) и на острове Момотомбито на озере Манагуа.

Гватемальское правительство утверждало также, что некий полковник американской армии Карл Страдер, якобы ушедший в отставку, готовит диверсионные группы. Говорилось, что оружие заговорщикам поставляет Кордс энд компани в Камбурге, в Западной Германии. Чиновники государственного департамента отказались комментировать эти сведения.

Однако на острове Момотомбито действительно обучали людей Кастильо-Армаса, президент Никарагуа Сомоса активно участвовал в подготовке свержения Арбенса, а некий полковник Резерфорд, сотрудник ЦРУ, действительно руководил в Никарагуа обучением личного состава.

Ударной силой путча была авиация центрального разведывательного управления. Некоторое количество самолетов Р-47 «Тандерболт» и транспортных машин С-47, пилотируемых американцами, базировалось в международном аэропорту Манагуа. Все пилоты были американцами. Как выяснилось позднее, одним из наиболее отчаянных пилотов был Джерри Делерм (кличка «Розебинда»), невысокий, стройный человек с резкими чертами лица. Разговаривая с незнакомым человеком, он любил класть перед собой револьвер.

Между тем на политической сцене дело приближалось к развязке. В марте в Каракасе состоялась Xмежамериканская конференция, на которой американскую делегацию возглавляли Джон Фостер Даллес и Генри Голланд. Даллес предложил конференции проект резолюции, всецело направленной против Гватемалы. Гуильермо Ториэльо, министр иностранных дел в правительстве Арбенса, гневно обвинил Фостера Даллеса в попытке создать «банановый занавес».Однако конференция семнадцатью голосами против одного (Гватемалы) приняла американскую резолюцию.

Особенно бурно события стали развиваться в мае. В виде контрмеры против поставок оружия Гватемале из-за границы Соединенные Штаты начали поставлять вооружение Никарагуа, используя для этой цели гигантские самолеты «Глоубмастер». Воздушным путем для Сомосы было переброшено по меньшей мере пятьдесят тонн стрелкового оружия, включая пулеметы.

Эйзенхауэру не удалось убедить своих западных союзников отказаться от поставок вооружения Гватемале. Голландия заявила протест, когда американцы обыскали грузовой пароход «Вулфбрук» в Сан-Хуане (Пуэрто-Рико). Англия предупредила, что она не позволит подвергать обыску ее суда.

7 июня, когда вот-вот должно было начаться вторжение, в Гватемале произошло странное событие. В этот день стало известно, что из страны одновременно бежали Фердинанд Шупп, названный «бывшим заместителем начальника миссии ВВС США» в Гватемале, и бывший командующий ВВС Гватемалы полковник Родольфо Мендоса Асурдия.

Посольство США объявило, что Шупп еще в 1952 году оставил свой пост в посольстве, чтобы заняться фермерством в южной части Гватемалы, но затем вновь появился в Гватемале, где, как и Джерри Делерм, выступал в роли инструктора летного дела. Теперь, после бегства Шуппа, предполагалось, что Мендоса отправился на частном самолете в обычный полет, приземлился на одном из пастбищ и взял на борт Шуппа. Вскоре оба оказались в Сальвадоре и попросили права убежища.

Подготовка воздушной операции ЦРУ близилась к концу, и Мендоса и Шупп бежали, чтобы принять в ней участие. Незадолго до того, как отряд Кастильо-Армаса пересек границу Гватемалы, так же незаметно скрылся из этой страны и Делерм, воспользовавшись обычным рейсовым самолетом Пан-Америкэн.

8 июня Фостер Даллес назвал насквозь фальшивыми выдвинутые Гватемалой обвинения против Юнайтед фрут компани, будто она является причиной гватемальско-американского спора. Даллес заявил, что проблема роста влияния коммунизма все равно не будет снята, если даже американцы станут платить по золотой монете за каждый банан.

Дня за два до начала вторжения государственный секретарь пригласил Трастона Мортона на совещание в Белый дом. Мортон знал о подготовляемой ЦРУ операции, поскольку ему, как помощнику государственного секретаря по связи с конгрессом, пришлось информировать некоторых наиболее видных сенаторов о ее подлинном характере.

«Вам целесообразно присутствовать на совещании, - сказал Мортону Даллес. – Если дела наши пойдут плохо, вам придется давать в конгрессе кое-какие объяснения».

Как потом рассказывал Мортон, на этом совещании за завтраком у Эйзенхауэра присутствовали, кроме президента, братья Даллес, представители комитета начальников штабов и другие лица. По его словам, Эйзенхауэр спрашивал всех присутствующих: «Вы уверены, что операция закончится успешно?» Получив положительные ответы, Эйзенхауэр сказал: «Я готов принять любые меры, чтобы добиться успеха. Если мы потерпим неудачу, престижу Соединенных Штатов будет нанесен удар».

18 июня «армия освобождения» Кастильо-Армаса перешла гондурасскую границу и вступила в Гватемалу. Полковник двигался впереди своих людей по дороге на Эскипулас в старом автофургоне. Перед рассветом самолеты Р-47 подвергли бомбардировке главный порт Гватемалы на Тихоокеанском побережье – Сан-Хосе.

Правительство Гватемалы объявило, что вторжение началось. Представитель государственного департамента сообщил в Вашингтоне, что правительство поддерживает связь с Перифуа. В заявлении говорилась далее: «По имеющимся в государственном департаменте сведениям… происходит не что иное, как восстание гватемальцев против правительства».

Для освещения хода военных действий в Гватемале и Гондурасе собрались представители прессы всего мира, однако писать им было не о чем, никакой войны не было и в помине. Во главе своей «армии освобождения» Кастильо-Армас углубился на территорию Гватемалы на десять километров и остановился в Эскипуласе, где находится главная святыня страны – церковь Черного Христа. Стратегия Кастильо-Армаса заключалась в том, чтобы дождаться падения правительства Арбенса, а затем победоносно войти в столицу.

После того как выяснилось, что «армия освобождения» застряла сразу после вступления в Гватемалу, Сомоса (кличка «Тачо») пригласил в президентский дворце Идигораса, чтобы обсудить за завтраком создавшееся положение. Тачо представил Идигораса полковнику Резерфорду, пояснив, что полковник только что вернулся из Кореи.

Тачо стоял перед картой, на которой флажки показывали расположение подразделений Кастильо-Армаса. На четерых флажках были изображены самолеты. Президент Никарагуа выразил крайнее недовольство медленным продвижением «армии освобождения».

Из самолетов, отмеченных на карте Сомосы, наиболее активно действовал самолет, пилотируемый Делермом. В первый день вторжения он сбросил листовки над городом Гватемала, а во время последующих рейдов бомбил и обстреливал из пулеметов некоторые объекты столицы. Но затем самолетам ЦРУ не повезло.Один из них был поврежден, а другой потерпел аварию. 20 июля гватемальское правительство заявило в ООН, что два американских летчика бомбили гватемальский город Кобан, а затем совершили вынужденную посадку в Тапачуле (в Мексике).

В тот же самый день, когда представитель Гватемалы в ООН обвинил американских летчиков в бомбардировке гватемальского города, представитель США в этой организации Генри Кэбот Лодж категорически отрицал, что вторжение в Гватемалу инспирировано его правительством. «Сложившаяся обстановка не есть агрессия, - заявил он, - а представляет собой восстание гватемальцев против гватемальцев».

Примерно в то же время Аллен Даллес предложил немедленно отправить в Гватемалу дополнительные самолеты. В связи с этим и было созвано совещание Эйзенхауэра, Алена Даллеса и Генри Голланда, выступившего (правда, безрезультатно) с возражениями правового порядка.

В упоминавшейся уже речи Эйзенхауэр не сказал, что военно-воздушные силы США должны были продать самолеты правительству Никарагуа и тем самым завуалировать участие Соединенных Штатов в гватемальском инциденте, о чем уже поговаривали в ООН. В качестве финансовой гарантии этой сделки правительство Никарагуа должно было внести наличными 150 тысяч долларов. После любопытных финансовых манипуляций посол Никарагуа в Вашингтоне Гуильермо Севилья-Сакаса ухитрился внести деньги, что позволило без промедления отправить в Никарагуа новые самолеты. В конечном итоге деньги выплатило само ЦРУ. Машины прилетали в Никарагуа без вооружения и были здесь соответствующим образом вооружены.

Любопытная деталь: заместителю начальника ЦРУ генералу Кейбеллу стало известно, что у одного из отправленных в Никарагуа самолетов не достает колеса шасси, что, естественно, обрекало машину на бездействие. ВВС США пришлось срочно доставлять колесо, после чего «Тандерболт» получил возможность участвовать во вторжении.

24 июня, через два дня после секретного совещания в Белом доме, самолет Р-47 совершил налет на город Гватемала, обстрелял с бреющего полета склады бензина и вывел из строя радиостанцию.

Между тем с фронта от командиров правительственных частей поступали донесения о значительном численном превосходстве сил вторжения, что совсем не соответствовало действительности. Эти сообщения регулярно прочитывались работниками центрального разведывательного управления. Таким образом, ЦРУ было в курсе всей информации, получаемой правительством с фронта. Секретные радиооператоры ЦРУ включались в военную радиосвязь и на волнах военных радиостанций передавали дезинформационные сообщения, еще более усложнявшие обстановку.

25 июня самолет Р-47 вновь совершил налет на город Гватемала. 27 июня, после длительного маневрирования Перифуа, Арбенс подал в отставку. В течение этого дня американский посол встретился в президентском дворце с министром иностранных дел Ториэльо, затем совещался с главнокомандующим гватемальскими вооруженными силами полковником Карлосом Энрике Диасом и с группой влиятельных офицеров. Вечером Арбенс объявил по радио о своей отставке. Главой пришедшей к власти хунты стал полковник Диас, туту же совершивший тактическую ошибку.

Диас выступил по радио и заявил: «Борьба против вторгшихся в Гватемалу наемников не прекращается. Полковник Арбенс выполнил свой долг. Я буду продолжать борьбу».

Это было сказано неосторожно, хотя Диасом руководили благие побуждения – драться с теми, кто вторгся в его страну.

Перифуа сразу же понял, что надвигается несчастье. Какой будет замечательный спектакль, если хунта, получившая молчаливое одобрение американского посла, развернет военные действия против сформированной ЦРУ «армии освобождения»! Что скажут Генри Голланд и Фрэнк Уиснер?

Перифуа надел комбинезон, прицепил к поясу револьвер и начал «операцию» по свержению Диаса. Даже работники ЦРУ, тоже жаждавшие избавиться от Диаса, понимали, что деятельность Перифуа становится слишком заметной.

На следующий день Джерри Делерм подверг город Гватемала ожесточенной бомбардировке. Он взорвал радиостанцию и сбросил две бомбы в центр форта Матаморос – основного военного объекта города Гватемала.

Это подействовало. Полковник Эльфего Монсон с помощью других двух полковников изгнал Диаса, президента на один день, и стал главной новой, менее воинственной и более приемлемой для Перифуа хунты.

Война закончилась. Однако и представители ЦРУ, и чиновники государственного департамента все же опасались, что она вновь может вспыхнуть в любой момент. В Сальвадоре предстояли мирные переговоры между Монсоном и Кастильо-Армасом, и государственный департамент дал Перифуа полную свободу действий для примирения хунты с человеком из ЦРУ, то есть с Кастильо-Армасом.

«Начальство требует, чтобы я выехал в Сальвадор и помирил их там», - сообщал Перифуа в те дни одному из своих помощников.

В Сальвадор для участия в переговорах Перифуа вылетел вместе с папским нунцием Дженнаро Веролино, и 2 июля Монсон и Кастильо-Армас скрепя сердце заключили друг друга в объятия и подписали пакт о мире. Монсон оставался главой, но лишь до формального избрания хунтой нового руководителя. Пакт был подписан в Зале почета президентского дворца, после чего Кастильо-Армас вылетел в Чикимулу, где ему предстояло доказать своим сторонникам, что он не продал их Монсону. На следующий день он вновь появился в городе Гватемала, но прибыл сюда не во главе своих «победоносных войск», а на принадлежавшем американскому посольству самолете Перифуа.

Тем временем Джон Фостер Даллес, обращаясь к американцам по радио и телевидению, заявил, что борьба в Гватемале «разоблачила зловещие замыслы Кремля, пытавшегося проникнуть в Америку», и добавил: «Руководимые полковником Кастильо-Армасом патриоты Гватемалы восстали и свергли коммунистическое правительство. Таким образом, гватемальцы сами наводят в своей стране порядок».

Однако успешное завершение организованного центральным разведывательным управлением путча в Гватемале вовсе не привело к установлению демократии в стране. Правящая хунта начала с того, что отстранила неграмотных от участия в выборах. Одним ударом 70 процентов населения Гватемалы, почти все индейцы, были лишены избирательных прав.

8 июля хунта избрала своим президентом Кастильо-Армаса. В августе «освободитель» приостановил действие всех конституционных гарантий. Идеологическая база переворота оказалась еще более скомпрометированной после того, как представитель ЦРУ в Гватемале ушел со службы и занялся торговлей цементом. На «свободных выборах», которые Кастильо-Армас обещал народу в момент свержения Арбенса, избирателям предлагалось ответить только «да» или «нет»: быть ему президентом или не быть. Избиратели ответили: «Быть».

Новый режим быстро провел ряд последовательных мероприятий: создал комитет защиты от коммунизма, наделив его широкими, характерными для государства полицейского типа правами, снова отобрал у крестьян 800 тысяч акров земли, возвратил Юнайтед фрут компани конфискованные правительством Арбенса угодья, аннулировал поправки к закону 1947 года, предоставлявшие рабочим и профсоюзам некоторые права.

Уже через неделю после избрания Кастильо-Армаса главой хунты новое правительство объявило об аресте четырех тысяч человек по подозрению в коммунистической деятельности. В августе был опубликован превентивный уголовный закон о борьбе с коммунизмом, порождением которого и стал упоминавшийся выше комитет защиты. Он проводил свои заседания за закрытыми дверями и мог объявить коммунистом любого гватемальца без права обжалования.

Лиц, взятых комитетом на учет, можно было произвольно арестовывать на срок до шести месяцев; им не разрешалось иметь радиоприемники и работать в государственных, муниципальных и общественных учреждениях. В течение четырех месяцев новое правительство зарегистрировало 72 тысячи человек, объявленных либо коммунистами, либо симпатизирующими коммунистам. Чиновник комитета заявил, что всего намечается зарегистрировать 200 тысяч человек.

После переворота 1954 года в Гватемале начали появляться американские гангстеры и профессиональные карточные шулера, привлекавшие к участию в своих махинациях кое-кого из ближайшего окружения «освободителя». Владельцами вновь выстроенного казино наряду с американскими гангстерами были и гватемальские офицеры.

Кастильо-Армас прикрыл казино и вскоре после этого, 26 июля 1957 года, был убит служащим дворцовой охраны. Вначале в убийстве обвиняли коммунистов, потом противников Кастильо-Армаса в правительстве. Что касается подлинных убийц, то обнаружить их так и не удалось.

В следующем году президентом стал Идигорас. Именно он в 1960 году согласился на предложение ЦРУ предоставить базы для подготовки вторжения на Кубу, хотя прекрасно понимал, что рискует своей политической карьерой. И действительно, одной из причин восстания против него в ноябре 1960 года (подавленного с помощью летчиков ЦРУ) послужил вопрос о предоставлении в Гватемале баз для обучения кубинских эмигрантов.

31 марта 1963 года полковник Энрике Перальта изгнал Идигораса. Это был первый из ряда тех военных переворотов, что грозят превратить в посмешище политические реформы в Латинской Америке, предусмотренные «Союзом ради прогресса». Не прошло и трех недель, как Вашингтон признал правительство Перальты.

Если Вашингтон и предпринимал какие-нибудь попытки для спасения законно избранного правительства Идигораса (того самого, что предоставило ЦРУ базы для подготовки вторжения на Кубу и тем поставило на карту свое будущее), то они явно недостаточны. Впрочем, нет никаких доказательств того, что подобные попытки вообще предпринимались.

Таким образом, спустя десять лет после «освобождения» Гватемалы центральным разведывательным управлением участь ее народа осталась прежней. Богатые плантаторы процветают, а два миллиона индейцев, в большинстве своем неграмотных, трудятся за мизерную плату. (Во многих районах страны плата восемьдесят центов в день считается очень хорошей.) Страной управляет очередная военная хунта.

Как часто бывает, невидимое правительство выполнило свою задачу и удалилось, оставив страну во владении деспотичной олигархии и ужасающей нищеты.

Печатается по изданию «Невидимое правительство» (сокращенный перевод с английского), военное издательство Министерства обороны СССР, Москва 1965

http://www.agentura.ru/dossier/russia/people/borogan/wise/
http://www.agentura.ru/dossier/guatemala/perevorot/



ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ ТЕЛЕСЕРИАЛ «ШПИОНЫ»

«ДИПЛОМАТИЯ В СТИЛЕ ЦРУ»

ГВАТЕМАЛА


Ранняя весна 1954. Гватемала.

Под видом международного бизнесмена агент ЦРУ смешивается с толпой в Гватемала-сити.




Имя Е. Ховард Хант.

Возраст 35 лет.

Родился в городе Гамбург, штат Нью-Йорк в 1918 году.




Выпускник Браунского университета.




Офицер ОСС за линией фронта в Китае во время Второй мировой войны.

Специалист по тайным операциям.




В совершенстве владеет испанским.

Директор ЦРУ Аллен Даллес послал его в центральную Америку для того, чтобы определить насколько лояльны Президенту высшие армейские офицеры Гватемалы.

Хант сообщает, что многие офицеры нелояльны. Это является важнейшей информацией для планов ЦРУ.


Гватемала – истинная «банановая республика».




В ней доминирует гигантская американская компания. «Юнайтед Фрут» контролирует не только всё производство фруктов, но также железные дороги, телефонную систему и даже доставку почты.

Большинство гватемальцев живут в нищете. 75% населения неграмотно. Средняя продолжительность жизни 40 лет.

Крестьяне считают, что «Юнайтед Фрут» эксплуатирует их.

Новоизбранный Президент Якобо Арбенз обещает провести аграрные реформы и ликвидировать монополию «Юнайтед Фрут».




ЦРУ считает, что он симпатизирует коммунизму и про-советски настроен. В стремлении модернизировать свою страну, Президент Арбенз конфискует 400 000 акров невозделываемой земли компании «Юнайтед Фрут». Он планирует распределить её среди крестьян.




«Юнайтед Фрут» обращается к американскому госсекретарю Джону Фостеру Даллесу, который одно время был юридическим консультантом компании. Он соглашается помочь и избавить Гватемалу от Президента, которого он считает коммунистом.




Его брат, директор ЦРУ Аллен Даллес, владелец акций «Юнайтед Фрут» и бывший член её совета директоров, даёт «добро» на начало операции.




ЦРУ присваивает своему плану кодовое название «Операция успех». Попытка переворота будет основана на использовании горстки солдат, небольших военно-воздушных сил и на массовом применении психологического оружия.

ЦРУ собирает команду из опытных сотрудников.




В подчинение к Ричарду Бисселлу, помощнику Аллена Даллеса по особым делам, ЦРУ назначает агента с большим стажем Е. Ховарда Ханта в качестве руководителя по политическим акциям.




Цель – свержение Президента и замена его полковником Карласом Кастилья Армасом.




Армас – кадровый армейский офицер, возглавлявший более раннюю попытку переворота, которая потерпела неудачу.




Совершенно неизвестный за пределами Гватемалы, он является антикоммунистом на которого можно рассчитывать в плане защиты интересов «Юнайтед Фрут».

ЦРУ организует тайный тренировочный лагерь в соседнем Гондурасе.




Армас набирает несколько сот Гватемальских эмигрантов и некоторое количество наёмников для своей, так называемой, «Освободительной армии».




ЦРУ находит четыре старых бомбардировщика времён второй мировой войны для «Операции успех». Ими будут управлять американские пилоты-добровольцы.




Ключом к успеху будет являться психологическое оружие. Его задача - заставить Арбенза поверить в то, что в стране происходит массовая революция. С помощью секретных радиостанций команда ЦРУ, ответственная за пропаганду, оркеструет кампанию психологического давления, рассчитанную на то, чтобы ввести в заблуждение Арбенза. ЦРУ передаёт сообщения о революционных армиях, стоящих на границе и готовых к вторжению.




Арбенз начинает паниковать. Он берёт приманку и верит в то, что собраная с миру по нитке разношерстная армия Армаса - это мощная сила вторжения, поддерживаемая Соединёнными Штатами.

Арбенз обращается к Советскому Союзу за оружием. В мае шведское грузовое судно «Алпен» прибывает в Гватемалу с грузом стрелкового оружия и боеприпасов из Чехословакии.




У Вашингтона теперь есть предлог для свержения Арбенза.




18 Июня 1954 года. Миниатюрная армия ЦРУ под командованием полковника Армаса пересекает границу в нескольких потрёпаных грузовиках.




Внутри Гватемалы никто её не встречает приветствиями, и армия останавливается через 6 миль от границы. Они выжидают, чтобы посмотреть, как будут дальше развиваться события.




Четыре американских бомбардировщика летают взад и вперёд из аэропорта Манагуа, в Никарагуа с ошеломляющим и разрушительным эффектом.




Самолёты несут всё, что может произвести грмкий звук, включая динамитные шашки, привязанные к ручным гранатам и бутылки, наполненные бензином.




Они сбрасывают свои боеприпасы, главным образом, на цели, находящиеся у всех на виду. Плацы, склады боеприпасов, казармы.




Хотя жертвы от бомбёжек невелики, авиарейды подрывают дух армии и населения.




В пропагандистских радиопередачах ЦРУ сообщается о вымышленных победах призрачной армии из 5 000 бойцов.




На самом деле «Армия освобождения» имеет менее 400 человек и так ни разу и не вступает в бой.




Но Арбенз верит в то, что он слышит. Полностью деморализованный фальшивыми радиосообщениями ЦРУ, он уходит в отставку и находит убежище в мексиканском посольстве.

Полковник Армас теперь делает свой ход.

50 000 человек, разбрасывающих праздничные хлопушки, заранее подготовленные ЦРУ, приветствуют его во время его приезда в столицу.




7 Июля 1954 года. Карлос Кастилья Армас избран президентом Гватемалы.

Он единственный кандидат.




Компания «Юнайтед Фрут» быстро возвращает себе землю, которую у неё отобрал Арбенз.




Армас арестовывает около 4000 человек, подозреваемых в принадлежности к коммунистам.




Он также упраздняет Конституцию 1945 года. И отменяет все гражданские права населения.




Вскоре, он становится диктатором.




Осенью 1954 года в честь визита Президента Армаса устраивается пышный парад в Нью-Йорке.




Он удостаивается почётных степеней Фордамского и Колумбийского университетов.




Второй (после Ирана) переворот Аллена Даллеса занимает менее трёх недель и стоит около 20 миллионов долларов.




Гватемала будет в последствии являться его образцом для подрывной деятельности в ещё более грандиозных масштабах. Следующая цель – Фидель Кастро на Кубе...




Columbia House Company Presentation

Produced by Anthony Potter Productions

Written by Tony Brown

Consultant H. Keith Melton

http://www.mzma.net/eugeni/guatema.htm



Гватемальская революция 1944-1954 г.


Гватемала маленькая центральноамериканская страна с населением 4 миллиона жителей, половина из которого индейцы. К концу 40-х годов промышленность страны была практически неразвита. К 50-му году в ВВП Гватемалы, на долю промышленности (вместе с ремесленным производством) приходилось всего 12 %. Три четверти населения составляли крестьяне. В сельском хозяйстве было занято 480 тыс. человек, а в промышленности 70 тыс, в торговле 60 тыс.

Страна была типичной банановой республикой, экспортируя кофе и бананами. Более 230 тыс. га самых плодородных земель принадлежали американской «Юнайтед фрут». Также компании принадлежали шоссейные дороги, порты и суда. Она имела монопольное право на вывоз бананов, имела налоговые льготы. Часть земли компания держала в резерве, ни как не используя. Более 50,4 % всех сельхозугодий Гватемалы принадлежало 0,3 % латифундистам, мелкие хозяйства 88,3 % населения имели всего лишь 14,3 % угодий.

С 1931 по 1944 годы в стране существовала террористическая диктатура генерала Убико, при котором крестьяне сгонялись со своих земель. Безземельные сельские жители принудительно прикреплялись к хозяйствам помещиков и иностранных компаний. В Гватемале отсутствовало Трудовое законодательство, профсоюзы были запрещены. Более 70 % населения были неграмотны.

В июне 1944 года Гватемалу охватили массовые выступления. Их следствием стала отставка Убико, пытаясь сохранить свой режим, он передал власть офицерам из своего окружения. Но это уже не помогло. 20 октября 1944 года вспыхнуло народное восстание, свергнувшее диктатуру. Большую роль сыграла армия, которая под руководством капитана Хакобо Арбенса, перешедшая на сторону народа.

Было создано лево-националистическое Временное правительство, которое начало чистку госаппарата и армии от сторонников диктатуры. В декабре 1944 года прошли первые демократические президентские выборы, была созвана Учредительная ассамблея, 11 марта 1945 года была принята новая конституция. По новой конституции университету предоставлялась автономия, трудящимся было предоставлено право на Трудовой договор, создание профсоюзов и социальное обеспечение. Декларировалось необходимость улучшения коренного населения, осуждался латифундизм, природные богатства объявлялись национальным достоянием. 15 марта 1945 года Временное революционное правительство передало полномочия выбранному на 6-ти летний срок, президенту Хуану Хосе Аревало. Революционные преобразования демократизировали страну, выросло число политических партий и массовых организаций. Число членов профсоюзов, к 1945 году, достигло 100 000 человек. В мае 1951 года все они объединились во Всеобщую конфедерацию трудящихся Гватемалы (ВКТГ). В 1949 была создана компартия, которая была в 1952 году переименована в Гватемальскую партию труда (ГПТ). В 1952 ГПТ и другие левые организации, и профсоюзы объединились в Национально-демократический фронт в поддержку революционного правительства.

ВВП за годы революции вырос в 4 раза. Уровень жизни трудящихся увеличивался. В 1947 году был введен 8-ми часовой рабочий день и новое Трудовое законодательство. Права профсоюзов были расширены. Устанавливалась минимальная заработная плата, вводились оплачиваемые отпуска. Деятельность иностранных нефтяных компаний была поставлена под контроль государства.

В марте 1951 года президентом страны стал Хакобо Арбенс герой восстания 1944 года. 17 июня 1952 года правительство Арбенса провело Аграрную реформу, которая предусматривала национализацию необрабатываемых земель, сдаваемых в аренду и эксплуатируемых с применением кабальных форм наемного труда. Национализированная земля передавалась крестьянам в пользование или собственность с выплатой ими ежегодно в течение 25-ти лет 3-5 % стоимости урожая. За два года правительство раздало крестьянам более 600 тыс. га земли, «Юнайтед Фрут» более половины своих земель. Американский империализм не мог долго терпеть такое положение дел. Вашингтон и реакционные латиноамериканские режимы обвинили Гватемалу в создании очага коммунистической угрозы на континенте. В стране при поддержке ЦРУ организовывались заговоры против революционного правительства. Но это не помогло, и тогда США подготовили военную интервенцию. На территории Гондураса и Никарагуа были сформированы антиправительственные банды под руководством Кастильо Армаса.

18 июня 1954 года после бомбардировки гватемальских городов отряды Армаса вторглись в Гватемалу. Рабочие были готовы с оружием в руках выступить на защиту революции, Арбенс был готов пойти на это, но военное командование саботировало его приказ о вооружении рабочих. Вместо этого военные потребовали отставки Арбенса. Ошибкой революционного правительства стало, то, что оно не стало реформировать армию. Которая в решающий момент предала революцию. 29 июня была сформирована военная хунта, которая передала власть Армасу. После победы контрреволюции в стране начался террор. Диктаторский режим Армаса обрушил свои репрессии на левых и рабочих активистов. Сотни человек были убиты, тысячи арестованы. Были запрещены партии и профсоюзы, отменена конституция 1945 года, прекращена аграрная реформа, возвращены льготы «Юнайтед фрут».

http://www.1917.com/index.html



ГВАТЕМАЛЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ 1954 года


Владимир Носов, специально для «ОТВАГИ», 2006 г.

После 13-летнего пребывания у власти в 1944 году вынужден был подать в отставку с поста главы государства генерал Убико, можно сказать, классический латиноамериканский диктатор-генерал. Сделать это ему пришлось под давлением… учителей, вышедших на улицы в знак протеста против обогащения кучки друзей диктатора за счет доведения до нищеты всех остальных жителей страны. Генерал пытался, однако, сохранить за собой бразды правления, водворив «на царствие» своего ставленника, тоже генерала, Понсе Вальдеса, но в октябре 1944 два молодых офицера – майор Франсиско Арана и капитан Якобо Арбенс, и гражданский, Хорхе Ториэльо Гарридо возглавили государственный переворот. Победители, однако, не стали злоупотреблять властью, назначили выборы, на которых победил Хуан Аревало, известный врач и писатель, который 14 лет до того жил в изгнании. Новый лидер проводил политику морального социализма» – поощрял культуру и профсоюзы, плюрализм и демократию. Во внешней политике он действовал в совершенно не устраивавшем США духе – не признавал водворенные в регионе с их ведома и согласия диктатуры и военные режимы, принимал в Гватемале изгнанных по политическим мотивам из других стран региона. На следующих выборах, прошедших, особо подчеркнем, без каких либо нарушений, честно и демократично, победил, набрав 65% голосов, душа революции 1944 года, а в правительстве Аревало министр обороны, теперь уже полковник Якобо Арбенс (в некоторых источниках его имя пишут как Хакобо, пытаясь читать по правилам испанского языка, но он из семьи швейцарских эмигрантов, и поэтому его зовут все-таки Якобо), которому на момент вступления в должность было 37 лет.

Новый лидер страны, по мнению американцев, мостил дорогу к установлению коммунизма, и вел себя еще возмутительнее предшественника – особенно удручил тем, что отказался послать контингент в Корею, а потом затеял земельную реформу. Декрет 900, под каковым названием известен основной документ реформы, впрямую затрагивал интересы «Юнайтед фрут», американской корпорации, в предыдущее столетие самыми грабительскими и бандитскими методами укреплявшей и расширявшей свое присутствие в странах региона. В одном из департаментов Гватемалы, к примеру, компания владела 78% всей обрабатываемой земли. Закон предусматривал раздачу земли крестьянам, для чего конфискацию крупных владений с компенсацией государственными облигациями, и покушался на некультивируемые участки земли размерами более 223 акров (1 га=2,4 акра).

Для “ЮФ” опасность заключалась именно в последнем пункте, поскольку во избежание экспансии конкурентов она систематически скупала землю по всей стране, так что 80% принадлежащей ей территории не обрабатывались. Поскольку собственник получал компенсацию в размере заявленной им налоговой стоимости владения, в данном случае сумма составляла 1,2 млн. долларов, а компания, ничтоже сумняшеся, требовала 16 миллионов, хотя налогов платила как с владения ценой в 1 миллион. “ЮФ” также владела самой мощной электростанцией и единственной железной дорогой страны, а следующим шагом правительства, по всем признакам, должна была стать национализация железнодорожной компании и электротехнической тоже. Корпорация не впервые встречала трудности такого типа, хотя доселе они никогда не приобретали этаких масштабов, и знала, как с ними бороться.

За пять лет правления Аревало и два года президентства “красного полковника” Арбенса на финансирование заговоров и оппозиции был потрачено 21 млн. долларов (с учетом макроэкономических факторов эта сумма равняется 140 миллионам современных долларов). Однако, как оказалось, идеи социальной справедливости так легко не удаляются, и компании пришлось задействовать свои крупные связи в государственных структурах США. Среди прочих в числе “друзей конторы” были ассистент американского правительства по латиноамериканским делам, представитель США в ООН, министр обороны и министр торговли, а небезызвестные братья Даллес (один – госсекретарь, другой директор ЦРУ) работали юристами на “ЮФ”, и помогали оформлять соглашение 1936 года между Убико и «ЮФ». Вскоре решение об интервенции против Гватемалы было принято. Масла в бушующий огонь жажды мщения американцев подливала “коммунистическая” подоплека действий Арбенса, хотя сами коммунисты имели ничтожное представительство в парламенте и правительстве, и главным образом обеспечивали властям поддержку профсоюзов в обмен на терпимость властей. Учитывая положение партии при Аревало, это был уже прогресс, но такими темпами до обретения реальной власти в стране им потребовалось бы еще 1-2 президентства.

Было решено под эгидой ЦРУ сколотить из выехавших за рубеж противников правительства Арбенса и неудачников заговоров против него, армию вторжения, должным образом подготовить почву в самой стране и затем осуществить интервенцию.

Предполагалось, что ЮФ покроет немалую часть затрат на подготовку, и к январю 1954 она вложила более 2 млн. В качестве главы заговора был выбран бывший полковник гватемалькой армии Кастильо Армас, участник неудачного заговора против Арбенса, бежавший в Гондурас. Существование самого Армаса в Тегусигальпе стало притчей во языцех по всему региону, поскольку он нанял себе личную охрану численностью в 34 человека, завел сеть осведомителей в рядах эмигрантов, лимузины и дома, мало в чем себе отказывал и его существование в месяц стоило 30 тыс. долларов. В рапорте ЦРУ от 1953 года вскользь и очень дискретно сообщается также, что отношения между Армасом и (неустановленным лицом) “is confused”. Сам Армас замышлял вторгнуться в Гватемалу на собственный страх и риск, американцами было решено поддержать это начинание после значительной модернизации его концепции, для чего из государственных фондов выделено 2,7 миллиона, в т.ч. на психологическую войну и политические акции 270 тыс.

Для пропагандирования в западном полушарии было решено избрать три темы – провал земельной реформы; свидетельство экономического развала; свидетельства, что только коммунисты обогащаются. И было к тому правдивых материалов – например, кампания по ликвидации неграмотности завязла, поскольку многие команды занимались вместо прямых обязанностей воспитанием в коммунистическом духе. Для обработки офицеров гватемальской армии была утверждена многоступенчатая программа по внушению должных настроений, частично фокусированная на реальных делах, а частично на чистых мистификациях – введении политкомиссаров, расширении воинской повинности и водворении тех призывников, которым оружия не хватит, в трудовые батальоны.

Поскольку офицерство в Гватемале традиционно вербовалось из среднего и высшего классов общества, то многим из них не были по душе преобразования, а тем более сопровождавшие их трудности. Даже один из героев восстания 1944 года, Франсиско Арана, участвовал в одном из военных заговоров (и погиб). В качестве противовеса не очень надежной армии была учреждена рабочая милиция – и многие офицеры окончательно перешли душой на сторону мятежников после организации рабочей милиции, которой Арбенс приобрел новейшие бельгийские винтовки.

Средства для подготовки интервенции использовались самые разные – отводилось место и проповеди в церквях, где предполагалось произносить речи о том, как скоро церкви превратятся в залы для собраний воинствующих безбожников, детей силком заставят вступить в пионеры, а вместо икон в церквях и домах будут портреты Маленкова, Сталина и Ленина. Организаторами мятежа было также задумано, в надежде довести непокорных до коллапса, надавить на поставляющие нефть компании, чтобы те сократили свои запасы в Гватемале и решено, что в очередной партии местного кофе “найдут красных червей” и потому экспорт прекратят. Все это, может быть, и не стоило бы перечислять подробно, но вся технология была задействована с небольшими коррективами также при организации вторжения на Кубу эмигрантов, и, кто знает, может и еще где-нибудь будет. Фактически, вся система была через тридцать лет еще раз опробована на сандинистах, которые, однако, выстояли при помощи социалистического блока.

Власти Гватемалы с некоторых пор обнаружили приготовления, и на случай войны был разработан план отступления в Кесальтенанго, куда были переведены некоторые воинские части, а также один из самых способных командиров (он же один из самых способных командиров, тайно завербованных мятежниками). Некоторые акции политического характера сыграли на руку оппонентам – 5 мая 1954 года, например, правительство предприняло меры против оппозиционной прессы – радиостанции громили, а персонал избивали; статья 37 парламентского декрета номер 372 требовала отныне от всех частных станций записывать и представлять все записи на цензуру за 24 часа. Для американцев как красной тряпкой для быка стало в конце мая прибытие парохода с оружием, следовавшего под шведским флагом, по официальным документам, из Штетина в Дакар, а обнаружившегося здесь, и привезшего примерно 10 тыс. винтовок и 100 млн. патронов плюс минометы. Более того, плантации другой американской корпорации на территории Гондураса в мае охватила всеобщая забастовка, в которой приняли участие около 60 тыс. человек, и ответственность за которую возлагали на гватемальцев.

В мае 1954 “войска” Армаса были сконцентрированы около Копана на территории Гондураса. Американцы перед вторжением думали было усилить давление путем политических убийств и составили список из 58 подлежащих ликвидации высокопоставленных чиновников, но решили, что и 20 будет достаточно. На домах “коммунистов” писали “тебе осталось 5 дней”, “здесь живет шпион”, присылали деревянные гробы и чучела висельников, а после убийства одного из парламентариев несколько коллег покойника получили письма “ты следующий”.

На конференции ОАС было под американским давление принято постановление считать опасным для международной безопасности существование коммунистических правительств в регионе; министр иностранных дел Гватемалы Ториэльо, в своей ответной речи назвавший это “интернационализацией маккартизма”, “сожжением книг” и “внедрением стереотипов”, дважды получал апплодисменты зала, но при голосовании резолюцию приняли с единственным голосом против – гватемальским, а больше всего за принятие ратовали диктаторы региона (Перу, Венесуэла, Никарагуа, Куба, Доминиканская республика).

В июне правительство предприняло дальнейшие шаги по консолидации власти «на случай черных дней» – приостановило действие конституционных гарантий, изъяло тиражи оппозиционных газет и намеревалось ввести комендантский час; это все было оппонентами использовано для распускания слухов, что руководство собирается собирается девальвировать кецаль 10 к 1, поэтому надо срочно тратить деньги на продовольствие и долговременные товары, что сам Арбенс давно сбежал, что будут вводить карточки на продовольствие, а за деньги его продавать запретят, сами же деньги изымут в рамках принудительного займа и т.д. и т.п., над чем в личной переписке смеялись сами организаторы распускания слухов.

18 июня США руками “армии из 2000 борцов за свободу” (реально около 300 человек, по данным все организовавшего ЦРУ), вторглись в страну.

Мероприятие сопровождалось мощной, непрекращающейся агитационной кампанией, и силы вторгшихся постоянно завышались. Пропаганда сообщала иногда даже чистую правду – как начальник крестьянского объединения сказал, что стране не нужны концлагеря, поскольку крестьяне отрубят головы всем реакционерам, что передало и правительственное радио, а следом какой-нибудь вымысел на пользу интервентам. Первые бои состоялись на востоке страны, и интервенты потерпели поражение, однако. Тем не менее радиостанция “гостей” продолжала трубить об успехах и достижениях, армия перестала слушаться руководства и вела себя все более агрессивно и нетерпимо по отношению к политике правительства, так что и у самих руководителей страны сложилось впечатление, что дело их пропало.

Угроза американского вторжения в полную силу вслед за провалом миссии Армаса казалось многим близким к власти центристам и левым неизбежным, и в надежде удержаться у власти представители группировок с такими взглядами заставили Арбенса подать в отставку, надеясь в таком случае удовлетворить американцев удалением коммунистов от власти и приостановкой реформ, и все-таки сохранить Гватемалу на прежнем курсе. Арбенс отправился в Мексику, оттуда в Восточную Европу, а заканчивал свои дни в Уругвае и снова Мексике. Таким идеям не суждено было реализоваться, поскольку в другой стране уже было все решено. Два дня, с 27 по 29 июня, руководил страной министр обороны полковник Карлос Энрике Диас де Леон, поставленный Арбенсем, во главе хунты из трех полковников. 29 июня при непосредственном и деятельном участии американцев сформирована новая хунта, в которой было два сторонника интервентов, но Диас де Леон отсутствовал.

3 июля 1954, когда прибыл полковник Кастильо Армас («который находился на переднем краю боев на востоке страны»), началось формирование новой хунты: возглавил ее Армас, а состав целиком набран из сочувствующих делу “Юнайтед Фрут”. Посольства испано-американских стран переполнились профессорами, профсоюзными лидерами и другими “врагами государства”, кто подозревал, и не без основания, новые власти в нелюбви к себе.

Международное сообщество в лице получивших просьбы о помощи СБ ООН и СССР не успело ничего предпринять; СБ ООН вынес было решение передать расследование и решение вопроса полностью контролируемой американцами Организации Американских Стран, для чего передать упомянутой организации полноту власти, Советский Союз разумно наложил вето, хотя счет голосов был 10-1. Американские политики, к слову, предостерегали от опасного прецедента передавать дело от ООН к локальной организации, поскольку такого рода фокусы могут повлечь практику передачи дел в Азии, например, Китаю. Назначены были свободные и вольные выборы, а для гарантии нужных результатов неграмотные были лишены права голоса (точнее, голосовали в открытой форме), тем самым отрезалось 70% населения. Все реформы предыдущих демократически выбранных правительств были отменены и урезаны. По реверсии земельной реформы обратно было взято 300 тыс. га (из 603 тыс. розданных), в основном земель “ЮФ”.

В сущности, войну выиграла горстка наемников (не более 400 человек), куча вложенных в пропаганду американских денег, и несколько нанятых для скидывания на столицу листовок и бомб пилотов. Общее число жертв с обеих сторон составило около 100 человек.

Осталось сказать о последствиях свержения демократического, законно избранного правительства. Сам Армас после своего триумфа прожил менее трех лет, и был убит солдатом своей же армии, но и после его смерти страна следовала проложенным для нее курсом. Все вопросы, которые пытались решить два реформистских правительства, так и не были решены. Именно эти два фактора послужили главными катализаторами последовавшей в Гватемале начиная с 60-х годов гражданской войны, продлившейся 35 лет и обошедшейся стране с 14-миллионым населением в 150 тысяч убитых и 50 тысяч пропавших без вести.

http://www.otvaga2004.narod.ru/Otvaga/wars1/2006-03-17.htm